Мои колени дрожали, и я не была уверена, что устояла бы, если бы не дверь за моей спиной.
— Я, э-э... — протянула я, будучи не в состоянии облечь свои сумбурные мысли в какие-либо слова. Во всяком случае, ничего вразумительного я сказать так и не смогла.
Его довольная улыбка медленно угасла, когда он взглянул на мою шею, на отметины, которые, несомненно, покраснели на моей коже.
— Черт, — он наклонился и рывком вернул мои шорты и трусики на место. — Прости, мне жаль. Я не хотел причинить тебе боль.
— Всё в порядке, — пискнула я, когда он подхватил меня на руки и направился к лестнице. — Я могу идти.
— Знаю, — ответил он, не глядя на меня. Его огонь исчез, жар пылающих углей скрылся за каменной маской.
— Что такое? — спросила я, прижавшись к нему, когда он поспешил вверх по лестнице.
— Ничего, — он толкнул дверь в мою комнату и усадил меня на кровать.
— Гаррет, ты не причинил мне вреда, — я провела пальцами по следу от укуса на шее. — Со мной все в порядке.
— Нет, это не так, — он покачал головой. — Я должен беречь тебя. Это, — он взглянул на метку, — не поможет тебя уберечь.
— Я в порядке. — Я наклонила голову, пытаясь понять, что происходит у него внутри. — Лучше, чем в порядке. Это было... очень напряженно.
— Это ничего не значило, — проговорил он. Пламя вспыхнуло в нем, когда он наклонился и положил кулаки на матрас по обе стороны от меня.
— То, что я хочу сделать с тобой… Ты этого не заслуживаешь. Я и так зашел слишком далеко.
Я протянула руку и провела ладонью по его щеке и бороде.
— Я не боюсь.
— Это потому, что ты не знаешь, чего я хочу, — сказал он и закрыл глаза от моего прикосновения.
— Расскажи мне.
— Нет, — он пригвоздил меня своим стальным взглядом и встал. — Этого никогда не будет.
Во мне закипело раздражение.
— Я не какая-то фарфоровая кукла, которую ты можешь сломать, — я встала и шагнула к нему, пока мы почти не соприкоснулись. — Тебе не нужно ни от чего меня защищать.
— Нужно. Я должен защитить тебя от себя.
— Я тебя не боюсь, — ответила я и попыталась коснуться его лица, но он схватил меня за запястье.
— Пока не боишься. Я хочу, чтобы так было и дальше.
— Я видела веревку, — я встретилась с ним взглядом. — И я знаю.
Он ухмыльнулся.
— Веревка? Ты думаешь, что знаешь, потому что видела какую-то веревку. Что? Ты подглядывала за мной в замочную скважину?
Краска разлилась по моей шее и лицу:
— Может быть.
Его хватка на моем запястье стала болезненной, и это заставило меня отступить, пока я не упала на кровать и не села. Он навис надо мной, гнев исказил его черты.
— Я говорил тебе держаться от меня подальше, но ты просто продолжаешь давить!
Он обхватил другой рукой мое горло и толкнул меня на спину. Темный блеск в его глазах должен был напугать меня. Вместо этого я почувствовала, как оживает каждое нервное окончание в моем теле.
Его рука на моей шее была скорее возбуждающим средством, чем угрозой. Я знала, что это было хреново, но я была бессильна, чтобы остановить то, что я чувствовала. Он зажал мое запястье над головой и просунул колено между моих бедер.
Я ахнула, когда он потерся о мою горячую сердцевину.
Он наклонился и прижался губами к моему уху.
— Ты думаешь, это какая-то фантазия, где я связываю тебя и немного шлепаю?
Из моих легких вырвался стон.
— Ты думаешь, я трахну тебя немного сильнее, чем твой последний ванильный парень, и на этом всё кончится? — он массировал мою киску, потирая туда-сюда бедром. — Вот ускоренный курс, Рыжая. Вот почему я предупреждал тебя держаться подальше.
Мои трусики уже промокли, и я подумала, что могу кончить снова только от его слов и легкого прикосновения.
Он сжал мою шею и проговорил сквозь стиснутые зубы:
— Я сделаю тебе больно, Рыжик. Хуже, чем тебе когда-либо причиняли боль в твоей жизни. Я буду трахать тебя, как животное.
Сделай мне больно. Я не могла остановить ад потребности, которая поглотила меня. Я хотела, чтобы он проделал со мной все это. Искры вспыхнули у меня перед глазами, и я попыталась отдышаться. Но его ладонь перекрыла доступ воздуха в мои легкие. Паника началась, когда я поняла, что он не сдается. Я поцарапала его запястье свободной рукой, но он не отпустил меня, даже когда я пустила ему кровь.
— Я буду наслаждаться твоей болью. Я буду использовать тебя, бить тебя и любить каждую пролитую тобой слезу. Я получу удовольствие от твоего страха. Когда ты закричишь от ужаса, у меня встанет.
В глазах у меня потемнело. Мой рот шевельнулся, но я не смогла издать ни звука. Я молча умоляла его отпустить меня, но его хватка была абсолютной.