— Об этом оборванце не нужно судить по его внешности! — пояснил рассказчик, живший в Иерусалиме. — Это одна из самых значительных личностей города. Он всегда стоит со своей деревянной кружкой у входа в Гробницу Иисуса. Уже многие годы он знает обо всем, что говорят в городе, обо всем, что затевается на улицах. Это грозный бессменный предводитель всех нищих Иерусалима. Вам известно, как много их в крепости. Они стекаются сюда со всего мира, чтобы воспользоваться щедростью паломников с Запада. Они повсюду — прячутся в подземельях, сидят в лохмотьях на каждом углу. Достаточно одного лишь слова этого человека, чтобы восстала армия отродий.
Хьюго де Пайен кивнул, показывая, что понял предупреждение.
— Что он сказал королю?
— Старый попрошайка подошел к трону.
«Чего ты желаешь?» — спросил его царь.
«О, я ничего не прошу; сегодня мне кажется, что это я могу быть полезен вашему величеству».
При любых других обстоятельствах это неуместное заявление нищего вызвало бы скандал.
«Пусть будет так, — сказал Бодуэн, явно заинтересовавшись словами нищего. — Я тебя слушаю».
Старик распахнул покрытую пылью одежду, достал большой мешок и поставил на землю. Это всех удивило. Стражник поднял мешок и принес его Бодуэну. Казалось, он был очень тяжелым. Открыв его, король увидел там золото и драгоценные камни. Этого было достаточно, чтобы вооружить не одну армию. Как раз то, чего не хватало королю.
«Откуда у тебя эти сокровища?» — спросил Бодуэн.
Нищий ухмыльнулся.
«Это слезы нищих всего мира, ваше величество. Это золото принадлежит вам».
«И ты ничего не хочешь взамен?»
Король поставил мешок на землю.
«Говори».
«Поскольку вы приказываете… Ваш предшественник, король Бодуэн, был с нами очень жесток, вы это знаете?»
Действительно, два года назад Основатель приказал выгнать всех нищих, которые занимали бывшие конюшни Храма. Это огромные, заброшенные, пыльные помещения, десятилетиями служившие им пристанищем. Там они жили своей общиной. Благодаря этому они не бродили по улицам с наступлением ночи.
Нищий стал упрашивать короля:
«Мы хотели бы вернуться в бывшие конюшни и жить там, как раньше. Там мы чувствуем себя в безопасности. Мы никому не мешаем. С тех пор как я в этом городе, никто никогда не жаловался на моих бедолаг, сир».
— И это действительно правда, — прокомментировал слова нищего свидетель этой сцены.
В этом месте рассказа рыцари обеспокоенно переглянулись. Именно Хьюг де Шампань убедил Основателя очистить конюшни от всякого сброда и передать их Милиции по прибытии руководителей ордена в Святую землю. Конюшни находились как раз над подземным храмом Столпа. Именно в этом месте рыцари собирались извлечь саркофаг, если он не откроется с помощью сфер. Необходимо было вернуть себе этот стратегический пункт.
Свидетель продолжил:
— Сидя под королевским балдахином, Бодуэн II обдумывал просьбу Нищего, глядя на мешок. Он думал о предстоящих войнах, о Святом городе, который он должен был оставить надолго. Будучи мудрым человеком, он решил удовлетворить просьбу старика, чтобы избежать грабежей и беспорядков на улицах.
«Хорошо, — провозгласил король. — Пусть этих несчастных пустят в развалины старого Храма!»
Все собравшиеся в зале вокруг Хьюго де Пайена замолчали. У предводителя паломников лицо словно окаменело. Снова выполнение его миссии осложнялось…
В этот день улицы Иерусалима были залиты светом. В полдень, когда тени почти исчезли, в городе стало малолюдно. Жители Иерусалима прятались за ставнями своих домов от солнца.
Клинамен и Козимо шли вдоль водоема, у которого Иисус исцелил разбитого параличом человека.
— Странно, — сказал Клинамен, — я думал, что скорее умру, чем вернусь сюда!
Он вспомнил, как в прошлый раз за ним шел Абель Ги и как он провел в город графа де Шампань, де Пайена и Из-маля. Абелю было столько же лет, сколько теперь его сыну.
— Умереть? — удивился Козимо. — Я считал, что вы бессмертные существа. Как вы можете умереть, если вы не зависите от времени?
Клинамен ответил: