Сказав это, он поглядел по сторонам и был изумлен, заметив почти на каждом лице усмешки. Но никто не сказал ни слова.
Орло обратил свое внимание на место шестое с восточной стороны.
— Мистер Хо, — спросил он, — что по этому поводу может сказать отдел астрономии? Если эта ракета вращается по своей орбите над нами, почему нам не удастся ее обнаружить?
Джимми Хо, похоже, развеселился.
— Слишком много места, парень. Представим, что эта ракета находится на высоте между 8000 и 18500 миль. Тогда, учитывая размеры Земли, мы получаем пространство, заключенное между сферами с радиусом от 12 до 22 тысяч миль. Объем этого пространства равняется более 500 миллионов кубических миль, а верхние его сегменты находятся от нас на высоте 12 тысяч миль. Сможете вы все это осмотреть? Помню, что Томбо вроде бы рассчитал, что здесь должны иметься какие-то небольшие спутники или астероиды. Понятно, относительно небольшие, от пяти до десяти миль в диаметре. Их так и не обнаружили.
Орло терпеливо слушал это объяснение. Но внутри у него все кипело. Выходит, все эти люди не совсем верят ему и не желают иметь с ним дела.
— Мистер Хо. У меня такое чувство, что вы не желаете решить данную проблему. Почему?
— Э, парень, вы оскорбляете меня. Это уже разговор с позиции силы.
— Прошу прощения, но я никак не могу ухватить логику.
— Я заметил, что, несмотря на ваше прошлое протестанта, вы начинаете давить, несколько заразившись от Лильгина. Вы сильно желаете представить ему решение проблемы.
— Минуточку, — сказал Орло, откинулся на стуле, нахмурился, потом кивнул. — Вы правы. Но к тому же я и сам чувствую любопытство. Всся эта тайна становится просто непонятной как с технической стороны, так и с человеческой. — Юноша поглядел на Ишкрина. — Сэр, — спросил он, — а что можете сказать вы? Сможет ли персонал Коммуникационного городка оставить свое веселое настроение при себе и подсуетиться? Или вы рассматриваете эту проблему как-то по другому?
Ишкрин подергал себя за усы. Он был совершенно спокоен, можно было подумать, что вопрос совершенно его не касается. Но когда он ответил, в его голосе была и насмешка, и ирония:
— Каждый согласится со мной, что Хигенрот был гением. Но если бы его оборудование, болтающееся сверху, стало высылать изображения, наши определители направления вычислили бы его, дайте-ка подумать… — он нахмурил брови, как будто погрузился в расчеты, — через три секунды. — Он развел руками. — Поэтому, со смертью Хигенрота это уже перестало быть проблемой. И зачем вся эта суета?
— Его превосходительству объясняли это? — спросил Орло.
— Неоднократно. — Говорящим был пожилой мужчина с третьего места по западной стороне.
— Следовало бы помнить, — перебил его Юю, — что цель Лильгина — иметь под рукой исключительную следящую за всем и вся систему. Только представьте миллиончиков десять подобных Всепроникающей Системе устройств, установленных по всей планете. Так что забудь об этом, сынок. Мы и пальцем о палец не ударим. Пусть на него работают его кровососы.
Орло еще раз обвел взглядом весь стол. И одобрительные взгляды, за одним единственным исключением, подсказали ему совершенно новую идею. До сего момента он считал, что все эти люди — это разочарованные научные гении. Ему казалось, что они никогда уже не коснутся инструментов: лазеров, усилителей, спектрографов…
Только дело обстояло совершенно иначе.
Орло поднялся с места.
— Господа, — начал он. — Рассказывая вам свою историю, я хотел, чтобы вы только рассмотрели возможность поиска этой ракеты, проверить это только в качестве идеи. Но я не вижу смысла сообщать об этом Лильгину, пока у вас не появятся какие-нибудь иные гипотезы.
На это тоже никто не ответил. Орло лишь заметил новые усмешки. Лица были вежливые, но таинственные.
Глядя на них, Орло остановился на одном лице, на котором не рисовалось согласие со всеми остальными.
— Как ваше имя, сэр? — спросил он, указав на довольно-таки пухлого типа, сидящего на третьем месте с западной стороны, на ученого, который вчера собирался пойти в библиотеку, чтобы освежить свою память относительно Всепроникающей Системы.
— Меня зовут Джо Амберс, — прозвучал ответ. — Занимаюсь химическими видами топлива. — После этого он спокойно продолжил: — Вся идея сопротивления диктатору или саботажа против него сама по себе неправильна. Пусть Природа и научные открытия идут своим путем, и тогда наступит день… Сэр, — обратился он к Орло, — убедите, заставьте этих глупцов заниматься творчеством. Только творчество и по-настоящему новые идеи станут решением всех наших проблем.