— Лошади уже готовы, — заверил ее Руан, таща великого герцога по коридору. — Но прежде всего нам нужно отыскать секретную формулу великого герцога Франческо. Я не посмею увезти тебя отсюда, тароу-ки, без рецепта соннодольче. Лишь оно может тебя излечить. Мы найдем безопасный способ его применения.
— Ты знаешь, где его искать?
— Он сказал, что в центре лабиринта. Значит, он должен быть в лаборатории, под полом.
— Нет.
— Тогда где?
Уже произнося эти слова, по одному лишь звучанию его голоса она поняла, что Руан пришел к той же самой верной догадке, что и она.
— В саду, — сказал он. — Отравленный лабиринт.
— Более надежного места не найти.
Они вышли во внутренний двор. Было темно. Молодой месяц горел высоко в ночном небе. Значит, уже за полночь.
— Скажите своим стражникам, чтобы они дали вам лошадей и открыли ворота, — обратился он к великому герцогу. — А также фонарь и один из их форменных теплых плащей для синьорины Кьяры. Я ослаблю немного удавку, чтобы вы могли говорить, но если попробуете поднять тревогу, то клянусь, я ее тут же затяну, и вы глазом не моргнете, как будете уже мертвы.
Кьяра почувствовала движение мускулов в его руке. Великий герцог начал хватать ртом воздух, издавая булькающие звуки.
Они прошли через весь внутренний двор.
— Эй, стража! — крикнул великий герцог. — Живо подайте лошадей, фонарь и ключи от ворот. А ты, парень, отдай мне свой плащ.
Не узнавая никого в темноте, полдюжины стражников бросились исполнять приказ своего господина. Неужели им не показалось странным то, что великий герцог бродит среди ночи в компании двух незнакомых людей? То, что он требует лошадей, приказывает открыть ворота и снова их запереть? Но даже если они и заподозрили что-то, то ничего не сказали. Видимо, они привыкли к странным ночным перемещениям Медичи.
Руан вскочил на одну из лошадей и затащил великого герцога наверх, перед собой. Кьяра прикрыла фонарь — нет необходимости привлекать внимание городской стражи мельканием света.
— Садись на вторую лошадь, а третью бери под уздцы, — распорядился Руан. — Она нам еще потребуется. Закутайся поплотнее в плащ. Теперь скачем через Понте-Веккьо в сады Боболи как можно быстрее и как можно тише. Ваша светлость, если нас остановят, от вас требуется только сказать, кто вы, и потребовать проезд.
Лошади тронулись, гуськом продвигаясь по узким улочкам города. Когда они достигли пьяцца делла Синьория, Кьяра подъехала вровень с лошадью Руана.
— Я думала, ты мертв, — сказала она, с трудом сдерживая гнев. Ей хотелось ударить его, вцепиться в его лицо ногтями. — Я думала, что осталась одна. Я была уверена, что умру.
— Я знаю, Кьяра. Я не смог придумать ничего лучше. Мне нужно было подобраться поближе к великому герцогу, и мне требовалось какое-то оружие, чтобы подчинить его.
— Ты мог хотя бы взглянуть на меня. Я бы узнала тебя по глазам.
— Нельзя было рисковать. Малейший признак того, что ты меня узнала, — и весь план провалился бы.
— Но я думала… — Она начала плакать. Хриплые всхлипы вырывались у нее из груди, еще более болезненные оттого, что она старалась их заглушить. — Я думала, что я вот- вот умру.
— Мне остается только просить у тебя прощения. Кьяра, моя дорогая, любимая Кьяра. Теперь мы на свободе, и у нас нет времени ссориться. Клянусь, я понесу любое наказание от тебя, как только мы сядем на корабль, плывущий в Англию.
— Ненавижу тебя, — сказала она. — Никогда тебя не прощу.
— My a'th kar.
— Ты уже говорил это раньше. Что это значит?
— Я люблю тебя, тароу-ки.
Они продолжили свой путь. Великий герцог, с гарротой на шее, хранил молчание. Через некоторое время запах Арно и гулкий стук лошадиных подков свидетельствовали о том, что они проехали через Понте-Веккьо.
— Раньше я думала, — голос ее стал уже спокойнее, — что меня сможет исцелить только философский камень. Мы так его и не нашли, если не считать того единственного мгновения.
— Твой философский камень — это соннодольче, — ответил Руан. Он стянул с себя маску и капюшон палача и отбросил их в сторону. В свете одинокого уличного фонаря сверкнула его улыбка. — В этом заключается самая большая тайна алхимии, тароу-ки. У каждого из нас свой собственный философский камень.
Глава 55