Следует отметить, что здесь Н.Д. Моисеев допустил методологическую неточность, оценив эту работу с позиций достижений аэродинамики XX в, а не с современных для времени исследований К.Э. Циолковского. В конце XIX в. исследования в области вихревого движения велись весьма вяло. К.Э. Циолковский проводил свои исследования на традиционном уровне развития этой науки и не следовало бы от него требовать теоретических прорывов в этой области. Он сделал то, что сделал, и историк должен оценить это в рамках современных ему, К.Э. Циолковскому, научных представлений.
Как показано выше, теоретические работы К.Э. Циолковского были ошибочны во многих аспектах и продемонстрировали собой полную неспособность их автора к проведению подобных исследований. Анализ его экспериментальных работ в контексте с замечаниями к ним академика М.А. Рыкачева показал, что они закончились неудачей из-за отсутствия у их автора достаточного уровня методологической культуры.
Жаль. Годы затраченного времени, гигантские иногда нечеловеческие усилия, но внести хоть сколько-нибудь заметный вклад в науку ему не удается. Без глубоких знаний, без методологических основ исследовательской деятельности и очень талантливому человеку наука не открывает своих даже маленьких секретов.
Трагизм К.Э. Циолковского состоял в том, что он не понимал своего бесплодия, что его деятельность напоминает усилия той роженицы, которая «родила однажды в ночь не то сына, не то дочь…»
Внешне у него все более-менее благополучно: и выборы в Русское физико-химическое общество, и регулярно появляющиеся статьи в печати и, даже, брошюры, известность и уважение многих окружающих его людей, оказывающих, как Голубицкий, Столетов или Щербаков ему поддержку. И это внешнее закрыло собой внутреннюю сущность.
Педагогическая деятельность в женском училище ему нравилась, несмотря на то, что классы насчитывали по 100 учениц. За соблюдением порядка на уроках следили представители общественного надзора. Он сделал себе специальную слуховую трубу, позволявшую ему хорошо слышать ответы учениц (хотя до сих пор историки спорят о том, а пользовался ли он ею в училище).
«В каждом классе было две-три хорошеньких. Но на меня никогда не жаловались и не говорили: «Он ставит балл за красоту, а не за знание!» Глядеть на девиц было некогда, да и стыдно было бы оказать малейшее предпочтение. Я даже прибавлял дурнушкам, чтобы не вызывать ни малейшего подозрения в пристрастии» [172] [с. 125-126].
Космическая ракета
В 1902 году он купил подержанный велосипед и за два дня с большим трудом научился ездить. Велосипед улучшил легкие, укрепил мышцы ног, позволил каждый погожий день ездить за город в лес, на Оку, которая была далеко от дома.
В период 1899-1902 гг. издаются лишь популярные работы, либо переиздаются старые.
В 1903 году в Петербургском научно-философском и литературном журнале «Научное обозрение» появилась его статья «Исследование мировых пространств реактивными приборами», которая осталась почти незамеченной широкими научными кругами, но которая должна была сыграть большую роль в его жизни.
Начиналась она с элементарных суждений о том, почему на большую высоту не могут взлетать аэростаты и снаряды, выпущенные из пушки.
Во втором разделе, озаглавленном «Ракета и пушка», сразу же во втором абзаце читаем: «Вместо них (пушек – Г.С.) или аэростата в качестве исследователя атмосферы предлагаю реактивный прибор, т.е. род ракеты, но ракеты грандиозной и особенным образом устроенной. Мысль не новая, но вычисления, относящиеся к ней, дают столь замечательные результаты, что умолчать о них было бы недопустимо.
Эта моя работа далеко не рассматривает всех сторон дела и совсем не решает его с практической стороны относительно осуществимости: но в далеком будущем уже виднеются сквозь туман перспективы, до такой степени обольстительные и важные, что о них едва ли теперь кто мечтает» [110] [с. 73].
К.Э. Циолковский и здесь был верен себе и ничего не сказал о том, почему он считает, что мысль эта не новая. Что он тут имел ввиду: то ли он откуда-то узнал идею этой ракеты, или намекал на существующие пороховые ракеты?
И только спустя 23 года в очередной своей статье того же названия он написал, что стремление к космическим путешествиям к нему пришло после чтения книг Ж. Верна. Знал он и о существовании ракет, на которые смотрел с точки зрения увеселений и «маленьких применений» [113] [с. 179].
Ракеты в то время работали на обыкновенном порохе и известны они были по крайней мере с ХШ века. Их путь развития был сложным: они то начинали применяться с военными целями, то интерес к ним, как к оружию, пропадал. Устойчивая ниша их использования включала в себя фейерверки, сигналы, спасение людей с судов, потерпевших крушение у берегов, посредством переброски на берег специальных тросов.
Боевые ракеты были в очередной раз сняты с вооружения приблизительно в 70-е гг. XIX в., когда появившиеся нарезные артиллерийские орудия превзошли их в своей точности и дальности стрельбы.
Однако К.Э. Циолковский знал и о боевых ракетах [111] [с. 100]. Как он сам отметил в работе [113], он был знаком и с брошюрой А.П. Федорова, выпущенной в Санкт-Петербурге в 1896 году. К.Э. Циолковский писал: «Мне показалась она неясной (так как расчетов никаких не дано). А в таких случаях я принимаюсь за вычисления самостоятельно – с азов. Бот начало моих теоретических изысканий о возможности применения реактивных приборов к космическим путешествиям. Никто не упоминал до меня о книжке Федорова. Она мне ничего не дала, но все же она толкнула меня к серьезным работам, как упавшее яблоко к открытию Ньютоном тяготения» [113] [с. 179].
Если фамилия террориста Н.И. Кибальчича шествует по книгам и энциклопедиям, а работа с его скромным и неосуществимым предложением об использовании ракетного двигателя на твердом топливе на воздухоплавательном аппарате более или менее регулярно цитируется и даже переиздается, то о проекте А.П. Федорова как будто забыли.
Итак, его брошюра [81] имеет небольшое введение и четыре раздела. Отметив, что задача по управлению аэростатами пока не находит решения, А.П. Федоров предлагает свой проект воздухоплавательного прибора, который «…идет вразрез с установившимся основным положением к разрешению задачи и пытается поставить эту последнюю на новый путь» [81] [с. 3].
Сначала, в первых двух разделах, он рассматривал «механизм» полета птиц. С этой целью он использовал прибор, в котором под действием грузов приводилась во вращение ось с двумя крыльями, и с его помощью выяснил, что когда птица опускает крылья, то под ними возрастает давление воздуха. Дальше он писал:
«Так, если бы мы покрыли форсовым составом (медленно горящий порох) нижнюю поверхность крыльев и туловища манекена птицы с распростертыми, неподвижно укрепленными крыльями и затем подожгли бы состав, то наш манекен взлетел бы на воздух и держался бы в нем.