— Потому что вас неделю не было дома, сэр Теодор, — добродушно сказал стражник. Потом он обратился к Пьеру: — Как ваше имя, молодой человек?
— Питер.
— В самом деле? — Стражнику казалось, что уже несколько дней каждый франк в Трапезунде носил имя Питер. — Могу я спросить, не носите ли вы парик?
Пьер наклонил голову.
— Проверьте сами, — произнес он.
— Извините меня, — сказал стражник и основательно дернул его за волосы. — Они или настоящие, или хорошо приклеены, — заметил он.
— У вас здесь любопытные обычаи, — сказал Пьер. — Могу я спросить, что означает это своеобразное приветствие?
— Конечно, вы можете спросить. Однако я не уполномочен отвечать. При данных обстоятельствах надеюсь, что вы не откажетесь от небольшой охраны.
— Должен ли я рассматривать это как арест за какое-то преступление?
— Я лишь получил приказ охранять и любезно сопровождать высокого франка по имени Питер, говорящего по-турецки, к шефу полиции во дворец. До сих пор уже было несколько таких людей. Все они освобождены. Возможно, я слегка превышаю полномочия, но я полагаю, нет, я точно знаю, что франка не обвиняют в преступлении. Когда речь идет о преступлении, мы обычно получаем несколько иные приказы.
— Должен ли я отправиться к шефу полиции немедленно? Я бы очень хотел встретиться с капитаном французского корабля «Святая Евлалия».
— Никаких возражений, сэр. Еще очень рано будить шефа полиции.
Они проехали через мост. Полдюжины вооруженных людей следовали за ними на почтительном расстоянии.
— Вы определенно не под арестом, — сказал Теодор, — но нас немедленно арестуют, если вы упомянете о нашей маленькой сделке.
— Я знаю.
Они миновали ворота в стене, где часовые пропустили их, не задавая вопросов, по знаку одного из стражников с моста, который, по-видимому, обладал значительными полномочиями.
Рядом с «Леди» лежали кипы товаров. Два человека в рабочей одежде уже расхаживали среди них. Пьер решил, что это, возможно, портовые грузчики, которые рано приступили к работе.
— На этом корабле я приплыл из Франции, — сказал он Стефании, указывая на «Леди».
Стефания пришпорила коня и стала объезжать Пьера, чтобы лучше рассмотреть корабль.
Вдруг в воздухе раздались шипение и удар стрелы арбалета во что-то мягкое. Стефания вскрикнула и упала с коня со стрелой в горле. Теодор и второй грек соскочили на землю, чтобы помочь ей. Пьер видел, как они поднимают ее.
С палубы «Леди» раздался крик. Жак из Бурже увидел Пьера и закричал:
— За тюками! Осторожно, Пьер! — Пьер заметил, что человек в одежде грузчика быстро заряжает другую стрелу. Его компаньон, также вооруженный, поднял арбалет, готовый к выстрелу. Но он тут же упал, пораженный в грудь стрелой, выпущенной одним из стражников с моста.
Пьер закричал от ярости и боли, как будто удар поразил его, а не Стефанию. Он пришпорил коня с такой силой, что животное встало на дыбы, и помчался к кипам товара, за которые спрятался человек. Пьер выхватил саблю забинтованной рукой и соскочил с коня, поравнявшись с тюками. Он приземлился на тюк и соскочил на землю. Он не мог взмахнуть саблей. Он едва мог держать ее. Он схватил клинок левой рукой, как пику, направляя саблю правой рукой за эфес. Он ударил острием в лицо человека самым безжалостным из ударов, которым научил его ла Саль. Стражники наблюдали за ним, пораженные его слезами, криками и молниеносной скоростью. Острие сабли вошло в рот человека и поразило основание его мозга. Пьер не сразу вытащил саблю. Он держал ее, пока человек не обмяк. Сабля сгибается лишь в поперечном направлении; если держать ее режущей кромкой вниз, клинок может выдержать большую тяжесть. Человек был мертв через одну или две секунды.
Стражники с моста обступили смертельную сцену, и один из них сказал другим:
— Посмотрите, ноги убийцы не касаются земли. Франк сражается саблей по-новому.
Пьер стряхнул человека с острия сабли и бросился к Стефании, но стрела перебила вену в ее горле и она истекла кровью на руках у Теодора.
— Теперь я поднимусь на борт вашего корабля, Питер, — горестно сказал он. — Мне совершенно безразлично, повесят меня или нет.
Молчаливые стражники обратили внимание на его фразу и сложили в стороне тела убитых. На палубе «Леди» показался Джастин. Теодор нежно нес сестру, как спящего ребенка, завернув ее в плащ с замаскированной кольчугой.
Незнакомый итальянский стражник на причале остановил их и сказал:
— Вы не можете подняться на борт этого корабля. — Но Пьер свирепо выругался на него по-итальянски и пригрозил ему окровавленной саблей. В присутствии убитой девушки и бешено кричащего человека незнакомый итальянец пристыженно отступил назад и дал им пройти. Джастин узнал Теодора.