Изамбар отлично понял ее. Он поймал себя на том, что повторяет при входе в алтарь прекрасные слова, которые произносил тысячи раз:
— Я войду в алтарь к Господу.
Настоятельница, чьи волосы под вуалью были почти седыми, отозвалась:
— К Господу, который дарует радость моей юности, — и они вошли вместе и в молчании преклонили колени на несколько мгновений.
Так получилось, что они вышли из главных западных дверей церкви вслед за сэром Робертом и его дочерью, которые закончили разговор в гостиной и отправились напрямик к Пьеру, все еще ходившему под деревьями.
Решение Клер было совершенно очевидно.
Она сняла свою вуаль новообращенной. Ее волосы золотым облаком рассыпались по плечам.
Сэр Роберт, ноге которого целебные воды Ламалоу не принесли облегчения, остался на верхней ступеньке лестницы вместе с Изамбаром и настоятельницей.
Сестра-хозяйка новообращенных, выглянув из окна спальни, вздохнула с облегчением — по крайней мере, вуали не было, а Клер сбежала по ступеням навстречу Пьеру.
Преподобная мать покачала головой.
В ее гордом голосе не было и тени смирения, когда она произнесла:
— Не каждому дается Призвание.