Эта оригинальная мысль пришла мне в голову еще раз — уже вечером. Я возвращалась домой из гаража. Уже начинало темнеть, и в домах одно за другим вспыхивали окна. Я целый день моталась по городу, переделала кучу дел, и состояние мое в эту минуту можно было метко охарактеризовать тремя словами — язык на плечо.
Никаких неприятностей я уже не ждала, поэтому появление прямо перед своим носом двух подозрительных типов встретила непростительно беспечно. С моим жизненным и профессиональным опытом можно было бы вести себя и поумнее.
Эти двое возникли из темноты подворотни бесшумно, как привидения. Оба были худыми и долговязыми, как наш Виктор, и точно так же до поры помалкивали. Но потом один из них резко надвинулся на меня и, грубо схватив за руку, выдохнул прямо в лицо:
— Цепку снимай! И — тихо, если жить хочешь!
Глава 5
Сначала я даже не очень испугалась. Просто за день я так намоталась, что новое препятствие повергло меня в отчаяние. Передо мной вставала довольно мрачная перспектива — на сон грядущий меня собирались ограбить, а возможно, и отправить в больницу. О худшем варианте я старалась не думать. Но у того типа, что со мной разговаривал, была заячья губа, а люди с такими дефектами обычно обладают довольно скверным характером.
Я быстро обернулась. Обычно в нашем дворе и его окрестностях допоздна толчется народ, играют дети и собачники выгуливают своих питомцев. Но сегодня, как назло, вокруг было пусто и рассчитывать мне было не на кого.
— Цепку давай! Не поняла?! — мерзким голосом повторил тип с заячьей губой, выворачивая мне руку.
Весь юмор был в том, что никакой цепочки у меня и в помине не было. То ли этот образ олицетворял для грабителя драгоценности вообще, то ли у него и с глазами было не все в порядке — в любом случае положение мое выглядело незавидным.
О том, чтобы справиться с этим мордоворотом, не было и речи — он держал меня мертвой хваткой. И тогда я выбрала самый примитивный способ защиты — я завопила.
Грабители на какую-то секунду растерялись. Пожалуй, я бы даже назвала это паникой. Они засуетились, а тип с заячьей губой поспешно зажал мне рот ладонью.
— Тише, тише! — зашипел он почти умоляющим тоном, но тут же, словно спохватившись, опять пригрозил убить.
Однако я уже поняла их слабое место и заорала еще пуще, а потом укусила грабителя за палец. Он взвыл и отскочил в сторону, кроя меня отборным матом. Я бросилась бежать.
Правда, убежала я совсем недалеко. Второй подонок успел поставить мне подножку, и я что есть силы грохнулась на асфальт, разбив в кровь коленку. Боль была жуткая, и мне не сразу удалось прийти в норму. Я еще стонала, скрючившись на земле и вцепившись в ушибленную ногу, как вдруг откуда-то прогремел уверенный негодующий голос:
— Вы что же такое делаете, мерзавцы?! Немедленно прекратите!
Любопытство пересилило боль, я повернула голову и увидела, как из-за угла появилась довольно внушительная мужская фигура, которая быстро приближалась. Не было заметно, чтобы незнакомец испытывал хотя бы какое-то подобие страха, и это обстоятельство очень подействовало на моих обидчиков. Они сразу сникли, сделались даже будто меньше ростом, крикнули друг другу «Атас!» и разбежались. В ночной тишине некоторое время раздавался их затихающий топот, а потом все смолкло окончательно.
Мой спаситель был уже рядом. Он остановился, деловито присел на корточки, отставил в сторону портфель, который держал в руках, аккуратно взял меня за плечи горячими сильными ладонями и с тревогой заглянул мне в лицо. Сквозь слезы я первым делом успела рассмотреть большие очки в роговой оправе и волевой квадратный подбородок мужчины.
— С вами все в порядке? — спросил он своим глубоким, даже немного торжественным голосом, который так напугал грабителей.
Со мной было далеко не все в порядке, но сейчас это вызывало у меня совершенно особую досаду. Я не из тех женщин, которые разыгрывают роль беспомощных, робко лепечущих пташек, ежеминутно нуждающихся в мужской заботе и утешении. Перед мужчиной с таким бархатным голосом и такими могучими ладонями я предпочитаю предстать во всей красе.
Поэтому я превозмогла боль и постаралась побыстрее подняться на ноги. Наверное, это получилось у меня не слишком грациозно, да и вообще вид у меня был сейчас не ахти — впечатления на мужчину я, кажется, не произвела. Он по-прежнему смотрел на меня тревожно-заботливым взглядом — каким, например, может смотреть ветеринар на занемогшую корову — почему-то именно такое сравнение пришло мне в голову.