- Все хорошо. Держит хвост пистолетом, - неловко пошутил Доброе Утро. Очкарик с удивлением посмотрел на друга и покрутил пальцем у виска.
- Не спускайте с покойника глаз! - велела Траулько. - Помните, молодой человек, Манчестер - это ваше всё!
- Не спущу! - запросто пообещал Доброе Утро. - Ну, я пошел?
- Идите, - разрешила Траулько. - Я сообщу в Москву о том, что вы доставите Манчестера завтра. Надеюсь.
Доброе Утро выключил мобильник и посмотрел на Очкарика, который, плотно прижав свой телефон к уху, оправдывался перед кем-то из «кулька». Разговор складывался непросто. Видно было, что пощады студенту не давали.
- Это я, Илона Сигизмундовна... Нет, не под кайфом, Илона Сигизмундовна... Я понимаю, Илона Сигизмундовна... Хорошо, Илона Сигизмундовна... Я обещаю, Илона Сигизмундовна... Не повторится, Илона Сигизмундовна... Я сам виноват, Илона Сигизмундовна... Разумеется, Илона Сигизмундовна... Я больше не буду, Илона Сигизмундовна... Чесслово!
Очкарик опустил телефон и исподлобья глянул на Доброе Утро. Тот участливо спросил:
- Как оно?
- Безгранично скверно. Завуч отказывается идти навстречу. Относится ко мне, как к отработанному шлаку.
- Зато ты девять раз быстро произнес «Илона Сигизмундовна» и ни разу не сбился. Это круто! - с восторгом сказал Доброе Утро. Ему хотелось как-то поддержать друга. Конечно, Очкарик всегда был декадентом, книголюбом и нытиком, но они же семья.
- Наша Илона - это лошадь всадника Апокалипсиса. Мечтаю, чтобы ее жизнь была длиной в один день! - буркнул Очкарик. Он оглядел Доброе Утро, кладбище, вековые тополя за оградой кладбища, галок на вековых тополях и добавил с горечью, возведенной в квадрат:
- Но ведь не свершится!
- Смотри, на себя беду не накликай, - предупредил Доброе Утро. - Как сказал бы наш авиадед: «Совет тибетских мудрецов: Не желай другому того, чего нет у тебя».
Очкарик неохотно усмехнулся.
- Дед Брюсли сказал бы: «Глотни спорыша и успокойся».
Доброе Утро захихикал. Он был смешливым челом.
- Ну что? Двинули обратно на мальчишник? - спросил Очкарик. Доброе Утро сдвинул свою бейсболку козырьком назад.
- Пошли.
Держась за руки, друзья начали спускаться с вершины горушки к единственной улице Бухалово.
- Что это там за челопук шлындает? - удивился Доброе Утро, приложив ладонь козырьком ко лбу. Далеко впереди у дороги бессистемно бродил какой-то мужчина. Он время от времени нагибался и что-то делал у себя под ногами. На его лысине ослепительно блестел последний солнечный луч.
- Это дед Брюсли спорыш собирает, - догадался Очкарик. - Может, подойдем - поможем?
- Я думаю, не стоит, - скривился Очкарик. - Опять начнет нас грузить советами тибетских мудрецов. Знаешь, мне кажется, что все эти советы наш бывший экстра-летчик сам выдумывает.
- Стопудово ты прав, - согласился Доброе Утро. - Ладно, не будем подходить. На расстоянии он не опасен. Пошли к Вадику Печенкину.
Друзья свернули к теперь уже знакомому домишке. Занятые разговором, они ни разу не обернулись назад. И напрасно. Потому, что через минуту после того, как Доброе Утро и Очкарик покинули верхушку горы, возле кладбищенских ворот остановился, покрытый толстым слоем дорожной пыли, серый «ауди». Пассажиры мощного авто - два мелких вихрастых чипиздрика с лицами цвета дубовой коры - остались сидеть внутри, зорко наблюдая за деревней прижмуренными глазками. Один из чипиздриков достал маленький блестящий пистолет-зажигалку зажег сигарету и дал прикурить другому.
Если бы Куала и Лумпур не были тупыми ублюдками и глянули в сторону кладбища, то они заметили бы Морковку, которая пробиралась между могильных холмиков к выходу. На спине у девушки висел рюкзачок-медвежонок, но тяжелого русско-финского и финско-русского словаря в руках не было. Она оставила его в «шестерке». Увидев у ворот кладбища машину, Морковка резко остановилась.
- Гребаный Экибастуз! - вполголоса выругалась она по-казахстански. Стараясь, чтобы ее не заметили из серого «ауди», Морковка затерялась среди трухлявых крестов и облупленных памятников.
***
Изверг незаметно рассматривал иномарку. Несмотря на опустившуюся темноту, это было не трудно. Прозрачная летняя ночь, как модное женское белье, почти ничего не скрывала. В кармане не вовремя завибрировал телефон. Изверг отошел подальше от серого «ауди» и включил мобильник.
- Ты где? - ласково прошелестел Большой Плохой Парень в трубку.