— Это тебя мама ждет? — При этом она скорчила ехидную-преехидную рожицу.
— Надо думать, меня. А где мама?
— Глаза закрой!
— Зачем это?
— Господи ты Боже мой, неужели тебе не известно, что мальчишкам нельзя смотреть на голых девочек! Я собираюсь принять ванну. А ты закрой глаза.
Зажмурившись, я спросил:
— Так где мама, малышка?
— Вот я тебя и поймал! — резко произнес под моим правым плечом высокий голос. Я так и подпрыгнул, а сердце ушло в пятки. Резко развернувшись, я увидел мальчишку лет семи с игрушечным автоматом в руке. Я слабо улыбнулся. Он был так похож на Хэла, что мне даже стало не по себе.
— Что, напугал, а? — спросил Хэл-младший.
— Да уж. А где…
— Пожалуйста, закрой глаза, я иду в ванную! — попросила девочка.
Я отвернулся от нее и воззрился на мальчишку, а тот выпустил в меня очередь искр.
— Ты не закрыл глаза! — укоризненно заверещала девочка.
Зажмурившись, я сказал:
— Слушай, кончай болтать и давай-ка отправляйся быстро в ванную! — и чуть приоткрыл глаза.
— Ты же не папа. Чего это я буду тебя слушаться? — возмутилась девочка.
— Шла бы ты в ванну, Бесси, а то сейчас мама вернется! — строго прикрикнул на нее мальчик.
— Да пошел ты, Франсуа! Мама же тебя предупреждала, чтобы ты не целился из этого автомата в…
— Слушай, называй меня Фрэнком! — Мальчик шагнул к сестре и выпустил в нее очередь. Она завопила и бросилась в ванную. У меня голова гудела от этого бедлама. Мальчик вернулся и одарил меня панибратской ухмылкой — мол, знай наших.
— Девчонки такие зануды. Эх, вот бы мне такую же суровую физию, как у тебя. Ты мне принес гостинцев, Мики?
— Я вам обоим пришлю гостинцы — по почте. А откуда ты знаешь, как меня зовут?
— Да папка о тебе много рассказывал. У него есть твоя фотка, когда ты был боксером. Послушай, а разве можно по почте прислать большую вещь? Ну, там, велик или санки? У нас тут на днях снег шел, и я сказал…
На лестнице за дверью послышались торопливые шаги. Мы обернулись, и тут в комнату вбежала маленькая женщина. Молодая, с серьезным, немного полным лицом, огромными лучистыми глазами и коротко стриженными каштановыми волосами. На ней были старенькие джинсы в потеках краски и синий свитер. Присмотревшись к ней, я заметил, что она довольно-таки крепенькая.
Выставив вперед маленькую ручку, она произнесла:
— А вы, должно быть, Мики. Я Колетт.
Я пожал руку, и она что-то пробормотала по-французски, кажется, что она уж и не надеялась меня увидеть, а потом добавила по-английски:
— Почему вы так задержались? Я думала, вы заблудились. Я даже спустилась вниз посмотреть, работает ли звонок. Не работает. Мне пришлось сказать об этом хозяину. А я уж подумала, что вам никто не открыл и вы ушли. — Все это она выпалила на одном дыхании.
— Хозяин дома — мистер Джонни. Он живет под нами на первом этаже, — сообщил мальчик. — У него есть настоящий пистолет. Он сержант полиции.
Колетт по-французски сказала мальчику, что в разговор взрослых встревают только невоспитанные дети и что ему пора готовиться к ванной.
— Э, да можешь ты говорить по-американски, мам! — отрезал мальчуган и выбежал из комнаты.
— Очень рад познакомиться с вами, миссис… Колетт, — изрек я на своем гаитянском французском. Понимая, что долго мне тут ошиваться не стоит, я все же был обрадован столь радушной встречей.
— Я буду звать вас Мики, потому что я про вас много слышала. Где-то у нас есть ваши с Хэлом фотографии. И всякий раз, когда по телевизору показывают этот ужасный бокс, Хэл вспоминает про вас. Вы прямо-таки его кумир!
— Вот это приятно слышать! — ответил я с идиотской улыбкой. Когда она перешла на английский, я оставил свой варварский французский. То, что я для Хэла кумир, было для меня новостью. — Мне бы не хотелось… Я очень спешу, так что..
Тут ее взгляд подметил мой рваный башмак и порванное пальто.