Отстояв почти час, Прохор Петрович попытался объяснить задерганной почтарке, что произошла ошибка, что это вовсе не ему. Тетка за стойкой почти не слушала, она говорила по телефону и махала рукой кому-то в подсобке. Сзади уже напирала огромная нетерпеливая баба, она громко сопела в спину пенсионера и больно подталкивала его коленкой.
‒Так вы забираете или нет? — наконец оторвавшись от телефона, громко спросила почтарка. Прохор Петрович смутился, покраснел, сердце его застучало отбойным молотком. Ему было неприятно задерживать очередь своими нелепыми разговорами. Тетка из-за стойки выхватила из рук пенсионера листок, резво куда-то сбегала, сунула коричневый коробок в руки Прохора Петровича и громко крикнула: "Следующий!".
Дома Прохор Петрович долго глядел на коробку, не понимая, что с этим делать. Но любопытство взяло свое, и ничего не подозревающий пенсионер вскрыл посылку. Он развернул пленку в пупырышках, глянул на содержимое и обомлел. Из под пленки на него немигающим глазом смотрел резиновый член. Ноги пенсионера подогнулись, и он немощно опустился на стул.
Придя кое-как в себя, Прохор Петрович принял валокордин и долго разглядывал резиновое изделие. Оно было огромных размеров с яйцами на конце. Мужское достоинство походило на свой натуральный аналог, то есть имело нужные впадины и бугорки, сосуды, и даже родимые пятна. Вначале Прохору Петровичу даже показалось, что член настоящий, но, рассмотрев его повнимательней, он заметил следы горячего пресса. Видно, изделие было не высшего сорта, из средней ценовой категории.
Прохор Петрович давно жил один. Телевизор когда-то поломался и теперь служил подставкой для пустующей вазы. Радио Прохор Петрович не слушал, газет не читал. Он замкнулся в себе, перечитывал книги, которыми была наполнена целая комната его большой квартиры. Время пенсионера замерло где-то на пороге 90-х. И вот теперь его силой вернули в настоящее, окунули с размаху в реальность.
Прохор Петрович до вечера просидел у коробки. Наконец, превозмогая себя, прикрыл детородный орган посылочной пленкой и поплелся в кровать.
Всю ночь он ворочался, иногда проваливаясь в зыбкий сон. Потом мысли настигали его, он потел, крутил головой, пытаясь отмахнуться от страшного видения, лежащего в коробке на столе. Не выдержав этой муки, Прохор Петрович вернулся в комнату, не глядя нашарил резиновое изделие, крепко схватил его поперек и выскочил на балкон.
Шел дождь, девицы из борделя на первом этаже спали после ночной смены, дворника не было видно. Прохор Петрович размахнулся, и, что было силы, запустил резиновым членом в дождь и новую реальность.
Остаток утра пенсионер спал мирным, спокойным сном. Он посапывал носом и иногда улыбался.
НАВОЗ КАК СРЕДСТВО ОТ ПРОСТУДЫ
В мартовский вечер високосного 2020 года, когда после рабочего дня председатель колхоза «Новые Оглобли» Петр Авдеич Тарасенко и Женька Гишгорн сидели на кухне в доме у председателя, в гости заглянули студенты местного аграрного колледжа. Из-за эпидемии нового вируса студенты перешли на заочно-дистанционное обучение и пристроились помогать в колхозе Авдеича, где осваивали инновационные методы выращивания зерновых и зернобобовых.
Понятное дело, студенты пришли не с пустыми руками. Перед этим они зашли к бабе Дусе, которая снабжала деревню крепким буряковым самогоном. Водку в деревне пили только на торжествах. На похоронах и свадьбах стол украшали бутылками водки, вперемежку с вином и лимонадом. Выпив вино и водку, употребляли исключительно самогон. Его же использовали в будние дни. Так что отдыхать бабе Дусе было некогда.
Хорошо уже выпив, компания стала обсуждать эпидемическую обстановку в окрестностях. По сообщению телевизора, закладка будущего урожая шла полным ходом, белорусское крестьянство вступило в очередную битву за надои и привесы. Тем не менее, слухи, распускаемые в телеграм-каналах, портили показатели. Эпидемия неумолимо стучалась в двери: надои падали, поголовье уменьшалось, президент, как обычно, был недоволен.
‒ Как раньше лечили? — неожиданно вспомнил захмелевший Авдеич. — Грели навоз и заставляли чахоточного дышать этим паром.
‒ И что, помогало? — живо откликнулся Женя.
‒ Если больной не откидывал кони, то помогало — насморк, как рукой снимало! — сообщил председатель.
‒ Больной перед смертью потел? ‒ словно лошади заржали студенты, вспомнив старую шутку.