Своими планами я жонглировала словно кеглями. Каждый план, который я составляла — каждый план, который был составлен для меня, — был отброшен в сторону в ту минуту, когда я вошла в комплаенс-офис (прим. ред.: комплаенс-офис — многофункциональное подразделение, которое занимается проверкой каждого процесса на соответствие стандартам и иным регулятивным требованиям; обучает сотрудников (информирует о принятых политиках, рассказывает как вести деятельность, не нарушая принятых правил, а также оповещает об ответственности за нарушения); следит за соблюдением правил организации, постулатов корпоративной культуры и этических норм) и зашла на портал перевода (прим. ред.: Портал перевода — это онлайн-платформа, которая помогает студентам лучше понять свои возможности при переводе из одного колледжа или университета в другой. Это упрощает процесс перевода, позволяя студентам подавать заявки, отслеживать свой прогресс и отслеживать свои квалификационные требования в одном месте). Теперь мне оставалось только решить, какой план поймать, пока остальные не упали на пол.
— Могу я быть честной в одном вопросе? — спросила тренер, и дождавшись моего кивка продолжила: — Когда я получила твое электронное письмо в мае после того, как ты зашла на портал и написала, что тебе интересно играть здесь, я подумала, что это ошибка. Я на самом деле не верила, что это происходит, до нашего первого созвона. Я не спрашивала тебя тогда, почему ты хочешь уехать из Стэнфорда в УСШ. Но я должна была это сделать. Признаюсь, я была больше заинтересована в том, чтобы заполучить тебя в команду, чем задавать вопросы.
— Все в порядке. — Мне тоже было интересно попасть в ее команду.
— Почему ты ушла из Стэнфорда? — спросила она. — Ты была звездой главной команды. Играла за сборные U18, U19 и U20 (прим. ред.: U18, U19 и U20 — молодежные сборные до 18, 19 и 20 лет соответственно). Я думаю, после окончания учебы у тебя будет много предложений играть на международном уровне. Так что же ты здесь делаешь?
Почему я поставила под угрозу свою будущую профессиональную волейбольную карьеру, перейдя в университет поменьше? Это был хороший вопрос.
Моя мать им тоже задавалась.
— Это сложно, — сказала я.
Тренер Куинн моргнула и подождала, как будто ожидала, что я продолжу говорить. Но мне больше нечего было сказать.
Она выделила мне полную стипендию, и, хотя это означало, что одного из младших членов команды сократили, так уж повелось в таких случаях. Каждая девушка в команде знала, что ее место зависит от результатов.
В общем, я была недорогим, но очень талантливым игроком. В Стэнфорде я получала ежемесячное пособие. Каждый месяц на мой банковский счет поступали тысячи долларов в качестве стипендии для оплаты питания и аренды. Плюс все мои расходы на обучение были оплачены.
Перевод в «Штат Сокровищ» принес мне финансовые трудности. Моя стипендия была меньше, и это было одной из причин, по которой я согласилась жить со Стиви и Лиз, хотя на самом деле мне хотелось иметь собственное жилье. Но в тот момент было дешевле разделить аренду пополам.
Это продлится всего год.
В этом году я буду с усердием играть за «Диких кошек», потому что у меня были собственные мотивы покинуть Стэнфорд.
— Хорошо. — Тренер Куинн вздохнула, поняв, что врезалась в кирпичную стену. — Кстати, сегодня мне звонила твоя мама.
Все мое тело напряглось. Это не должно было стать для меня шоком. Мама всегда поддерживала связь с моими тренерами. Но в течение последнего месяца я думала, что, может быть, просто, может быть, она наконец отступила. Что, наконец, признала границы дозволенного.
Нет. Возможно, она и избегала темы волейбола во время наших еженедельных звонков, но, очевидно, месяц — это вся отсрочка, которую мне дали.
— Это было… э-э… — Тренер глубоко вздохнула и на выдохе обмякла в кресле. — Что ж, это был, пожалуй, самый странный звонок за все годы моей работы здесь. У меня были родители, которые были увлечены карьерой своих детей, и обычно я говорила им, что если бы хотела иметь дело с родителями, то тренировала бы в старших классах, а не в университете. Я не разговариваю с родителями. Но твоя мама…
Была легендой волейбола. И женщиной, которая не принимала «нет» в качестве ответа.
— Я наблюдала за ее игрой, когда была моложе, — сказала тренер. — Когда она была в олимпийской сборной. Это было немного сюрреалистично — разговаривать с Кэти Белл.
Отлично. Это был праздник любви к моей маме? Я не хотела слышать о достижениях моей мамы. Если мне это понадобится, все, что мне нужно будет сделать, это попросить ее рассказать мне о них.