А когда ещё на разведподготовке за трое, четверо суток поиска, заведёт нелёгкая, чёрти знает, куда вдали от ПХД... И броски с горы на гору, переходы через ущелья, ползанья по скалам... Интересно, как рассчитывают площадь страны, учитывают ли площадь всех холмов, склонов гор и ущелий? На карте всё так плоско, а в реальности...
Но вот уже за трое, четверо суток схрустели все сухари, то уже не знаешь, о чём мечтать, толи о котелке, пускай даже холодной, шрапнели (своеобразная армейская каша), или безразлично куда упасть и вырубиться... Вечные мечты солдата: нажраться да вырубиться... А работа мечта - «копчёную колбасу спиртом протирать»... Но это работа из серии «макароны продувать перед готовкой», короче, молодым салагам головы морочить.
Так что, теперь никто и ни за что не уговорит меня сходить в поход с ночёвкой. Напоходился, на всю жизнь.
Вспоминаю, как наши бэхи (БТР) въезжали в часть. Вся рота, от командира роты до последнего рядового, все уже в расслабоне. Дома... Команда: «К машине!». На этот раз можно не торопиться, норматива уже никто не соблюдает. Вылазим через люки, грязные, в своих, выгоревших просоленных потом, хэбэшках, строимся в неровные шеренги. Сейчас можно, расслабон - мы дома. Стоим со всем оружием, подсумками, противогазами, химзащитами, сапёрными лопатками, котелками и флягами, тощими сидорами (вещмешками), снаряжением - как говорится, в полной выкладке. Но самое главное оружие: ложка за голенищем. Кое-кто скажет - не гигиенично, антисанитария, но если неделями и руки помыть негде, то какая там санитария...
Вытащили из беэх железные ящики с пистолетами, деревянные с гранатами и патронами НЗ. Старшина придирчиво проверяет целостность пломб на них.
Потом «Становись!», «Равняйсь, смирно! Шагом марш!», заходим в ружпарк, повзводно укладываем оружие в пирамиды. Старшина с дежурным по роте проверяют, по ведомости, комплектность, а мы в строю, стоим напротив ружпарка, предвкушаем скорую свиданку с коечкой, и высказываем мнение по поводу старшины и дежурного. У кого-то кончается терпение, и тогда где-то из задней шеренги раздаётся звонкое:
- Общественное порицание старшине и дежурному по роте!
И семьдесят глоток начинают тягуче и заканчивают резко:
- Ууууу, суккаааа!
Кто не слыхал общественного порицания, тот не когда не представит этот угрожающий рёв. Старшина и дежурный, в принципе свои, такие же срочники. Старшина показывает кулак, мол, погоди, дай разобраться, а я вам ещё припомню. Он это может...
А потом долгожданная: «Равняйсь! Смирно! Вольно! Разойдись», и всё... Мы свободны!
Толпа сразу с рёвом несётся к своим коечками, раскручиваем матрасы, скрученные в рулоны, перед выездом на полигон. Подвязываем к койкам вещмешки, развешиваем шинели. После этого, раздеться до пояса, подпоясаться полотенцем и неторопливо, это главное, вальяжно, в умывальник. Наконец-то умыться до пояса холодной водичкой. И даже зубы почистить! Там хлопки по плечам, давно не видавших друг, друга земляков из других рот, плеск воды, обмен новостями... Кажется, это было так недавно, кажется ещё звучит в ушах голос старшины.
В начале четвёртого с экзаменом было покончено, и мы погнали в столовку. В нашей учебной группе двадцать четыре студента, даже три девушки. Но доминируем мы, те, кто уже отслужил, нас всего пятеро, этой бригадой мы и отмечаем различные мероприятия.
- Нет, сначала в «Генделек» (ликероводочный магазин), «бецманом» затоваримся- заорал Мельник.
По традиции, в подземном переходе, орали:
- «Гей наливайте повние чары!
Щоб через винця лилося....»
Прохожие улыбались, слушая наши рулады, тут без дураков, спеть надо на высшем уровне. А потом, как всегда, после экзамена, в студенческую столовку. Поднимаясь по лестнице в верхний зал, меня окликнул сидевший за столиком у ограды лестничной клетки, Володька, аспирант с кафедры:
- Сдал?
Я поручкался с ним сквозь решётку ограждения:
- А куда ж деваться, положение обязывает.
А в полупустом зале уже орал Мельник:
- Гуляй студенчество, за всё уплачено! Эх! Гулять, так гулять! Раздача, наливай полборща и выдавай восемь ложек!
В столовке начали с четырёх бутылок «бецмана» (вино «Биле мицне»), потом добавили.
Потом уже оказались в «Аквариуме», кафешке-забегалове, на бульваре. Где уже мешали вино с водкой, пивом... Смертельный коктейль... Я даже полез с какой-то барышней танцевать, да так лихо, что чуть её не уронил...