А мне кажется, что-то тут не так с этой духовностью. Я инженер, для меня важны чётные параметры системы, количество и чувствительность датчиков, алгоритм, с уравнением, в которое подставляются данные датчиков, и получается решение, которое направляется на исполнительные приводы, обратные связи... И система отрабатывает, стремится к цели, а обратные связи корректируют действие системы.
А если цель не понятна. Пускай с датчиками, более-менее, ясно, это зрение, что там ещё: слух, осязание, вкусовые рецепторы, и ощущение температуры... Температура, её ощущение это, безусловно, независимое пятое чувство, а шестое чувство это вестибулярный аппарат, с помощью его ощущается ускорение, уклоны и наклоны. И седьмое чувство, но о нём уже говорилось... А ведь ещё есть внутренние чувства, когда ты чувствуешь, что пора посетить туалет... Эти чувства тоже, в немалой степени, определяют твоё поведение.
А дальше, попадают данные с датчиков... Куда? По какому алгоритму обрабатываются? На основании чего этот алгоритм создаётся?
Смотрю, как Катя обхватила голову и всё шевелит губами, повторяя что-то. Вон зубрит чего-то. Опять оторвалась, смотрит вопросительно, поднялась, прилегла около меня:
- Ты о чём думаешь? - прижалась.
- Да так.
- Что-то, чисто по-женски? - с насмешкой глянула.
Я хмыкнул, это наша с Витьком кодовая фраза, которую используем в случае, когда не хотим, кого-то посвящать в свои дела:
- Да нет, о системах управления размышляю.
- Умненький мой. - замурлыкала, прижимаясь.
- А ты совершеннинькая моя. Иди, зубри, а то получишь неуд.
- Не хочу. Устала. Пошли, пройдёмся.
Это мысль. Начало июня. Красота ненаглядная, сидеть дома, грех. Пошли гулять с Облачком-тучкой.
От полигона для полевых испытаний системы я отбрехался. Убедил Сергея Анатольевича и Володю, что я там и не нужен, Володя всё лучше меня знает. Золотые прииски манили меня больше, чем полигон. Почти четыре месяца на добыче золота, где-то так далеко, далеко от дома, в малоосвоенной цивилизацией стране обещали очень нехилые деньги.
Правда возникал вопрос с Катей-облачком, у неё тоже какая-то практика в больнице, зато потом, папа пообещал ей крутой круиз чуть ли не кругосветный. Мне тут же, благожелатели, начали рассказывать о том, чем занимается молодёжь в таких круизах. Но я на провокации не поддаюсь. Во-первых, если ты любишь, то почему тебе должно быть плохо, если твоей любимой хорошо? И какое имеешь право ограничивать любимого человека: запрещать с кем-то говорить, встречаться...
А потом, ревность самая бессмысленная эмоция: если уже измена произошла, то чего уж ревновать. Томить себя тоской и упиваться своим горем? А если ни чего не было, то делать это ещё глупее. Есть ещё, правда, ревность профилактическая, когда ревнуют на всякий случай. Есть у меня знакомый, так ему жена ладонями закрывала глаза, когда по телеку показывали дивиц в бикини. И что? Кончилось разводом, хоть парень и на дух не переносил посторонних барышень, и мысли об измене в голове ни когда не вынашивал. А вообще, ревность признак комплекса неполноценности, страх перед сравнением, не уверенность в самом себе. Но что толку в попытке найти причину, ревность эмоция, которая давит пострашнее петли удавки.
И, как Витёк, а ему частенько приходилось изменять своим пассиям, или они изменяли ему, так он принял на этот случай, безоговорочно, старую истину: "Если твоя девушка ушла к другому, то неизвестно, кому повезло больше!". И кто попробует это оспорить? Всяко бывает, ведь барышня может и от кого-то уйти к тебе. И, опять-таки, и в этом случае, проблемы с везением остаются.
Самое неприятное в ревности, в том, что она не зависит от личности. Как боль, как сердцебиение, гормональная, иммунная и прочие системы организма, ревность, это воздействие из глубин подсознания на личность. Но, когда осознаёшь, что это внешнее чужое враждебное воздействие на тебя любимого, то управлять ревностью становится на много легче.
С утра иду на последнее дежурство. Страшное слово - последнее, надо бы использовать слово, которое предполагает какое-то будущее. Крайнее дежурство? Да плевать. Какое бы оно не было, на пожарку я, на жаль, больше не приду.
После практики, дипломная работа, лагерные сборы, диплом и самостоятельная жизнь специалиста... Эта страничка жизни переворачивается, открывается новая глава.
Но так получилось, что это дежурство и впрямь чуть не стало последним.
Начало первого ночи, ревёт сирена - тревога! Прыгая через бордюр, Неживенко, водитель нашей машины, гонит её на полной скорости. Хрипит сирена.
- Чего там? - Козак наклоняется к Карандашу.
- Хреново! - повернулся к нам Карандаш: - На станции оборвался контактный провод, прожёг цистерну с жидким пропаном! А она в середине целого эшелона.
Ни хрена себе! Боже спаси нас! И помилуй! Хуже только пожар на нефтебазе, там без жертв очень редко обходится.
Уже на подъезде слышен рёв реактивного двигателя, стоит зарево на полнеба, и бухи слышны, и бахи. Неживенко с разгона пробивает жиденький бетонный забор, гонит через пути, прыгаем по рельсам до потолка,
Мы подъезжаем первыми, ещё никого. Вылетаем, разматываем рукава, каждый без команды знает, что делать. Кто-то уже ворочает лафетным стволом, закреплённом на кабине.
Сейчас главное, непрерывно поливать ещё целые цистерны, чтобы хоть чуток охладить. Может, удастся избежать принципа домино, когда одна за другой, начнут взорваться все цистерны эшелона.