Мальчик начинает стягивать с себя одежду.
[Эпилог] Вскрытие
Ввалившиеся глаза, залепленные веками, восковой цвет лица и всего тела. Санитар перекладывает начавший коченеть труп Артура с тележки на стол из нержавеющей стали. Пациент умер в реанимации, поэтому одежды на нем нет. Подмигнув санитару, врач-патологоанатом включает яркий резкий свет над столом с трупом, надвигает защитный экран из прозрачного пластика себе на лицо. Затем подкладывает под затылок Артура деревянный брусок для вскрытия полости черепа. Делает разрез чуть выше затылка, отделяя скальп и загибая его на лоб так, что белокурые волосы с головы Артура вначале прикасаются к его бровям и ресницам, потом полностью закрывают верхнюю половину его юного лица, словно перевернутый парик с гладкой глянцевой изнанкой. Используя салфетку, врач с силой тянет срезанную с головы кожу вместе с волосами, оголяя череп спереди, его лобную часть, тянет до тех пор, то и дело проводя острием секционного ножа вдоль границы между желтоватым куполом кости с красными прожилками сосудов и сдираемой кожей, пока не доходит до надбровных дуг. Теперь лицо трупа уже полностью закрыто отделенным от черепа скальпом.
После этого врач оголяет и затылочную часть черепа, потом рассекает височные мышцы и отделяет их ножом. Смотрит на не до конца сросшуюся кость – след от трепанации: пациент впал в кому из-за кровоизлияния в мозг, вызванного раковой опухолью (врач перед вскрытием заглянул в историю болезни), и так из неё и не вышел. Всё готово к распилу черепа. Он оборачивает кисть левой руки полотенцем, чтобы она не скользила, и крепко сжимает ей голову Артура, чувствуя под тканью и волосистой кожей выпуклость его носа, мякоть губ. В правую руку он берет лучковую пилу. Захудалый госпиталь экономит на всем и даже не может себе позволить электрические циркулярные пилы для морга. Отступив полтора-два сантиметра от надбровных дуг, врач начинает пилить, не замечая специфический звук и запах, к которым он давно привык. Закончив с этим, он берет долото и крючок-молоток и резким четким движением открывает крышку черепа Артура – выпиленный кусок кости падает с глухим стуком на стол, обнажая мозг со всеми его извилинами и бороздками.
Врач какое-то время смотрит на них, изучая и стараясь запомнить особенности – какие следы оставила после себя опухоль и операция по ее устранению, отёк ли мозг перед своей смертью. Потом запускает пальцы левой руки за лобную кость и, перерезав обонятельные, зрительные и глазодвигательные нервы, а также сонные артерии, выдвигает мозг наружу. Теперь нужно рассечь черепные нервы и намёт мозжечка – несколько быстрых коротких движений правой руки, острая медицинская сталь. Наконец, врач пересекает продолговатый мозг и аккуратно извлекает головной мозг из полости черепа. Кладет его на стол, рядом с пустой, похожей на упавшую чашу, головой, полушариями к верху. Производит два неглубоких разреза по самым краям мозолистого тела, слева и справа от него, несколько секунд смотрит в открывшиеся желудочки, украшенные узором из сосудистых сплетений. Затем удаляет мозолистое тело, осматривает промежуточный мозг (третий желудочек, зрительные бугры), делает разрез червя мозжечка, осматривает ромбовидную ямку. Шинкует, словно сочные консервированные шампиньоны, полушария мозжечка, продолговатый мозг, зрительные бугры. В завершение этой части работы, врач делает продольные параллельные разрезы, каждый следующий из середины предыдущего, раскрывая головной мозг Артура, словно рыхлую книгу из нежной, влажной плоти.
Закончив исследовать мозг, патологоанатом делает срединный разрез вдоль худого мертвого тела Артура, от горла до лобка, обходя пупок слева, чтобы не повредить круглую связку печени. По мере того, как секционный нож спускается вниз, врач давит на него с разной силой: разрезая на шее только кожу, он, дойдя до грудной клетки, нажимает на рукоятку ножа сильнее, чтобы рассечь тонкую плоть до костей, и чуть ослабляет давление, когда режет кожу и подкожный жировой слой на животе. Следом, под мечевидным отростком он делает разрез мышц брюшины длиной 3—4 сантиметра, и вводит туда указательный и средний пальцы левой руки, приподнимая ими брюшную стенку и продолжая резать ее ножом, зажатым в правой руке. Срез похож на слоеное тесто перед тем, как его запекут: слои кожи, жира, мышц, оболочки брюшины открывают взгляду компактно сложенные кишки, глянцевитые в холодном флуоресцентном свете ламп.
Врач отделяет предпузырную клетчатку и рассекает стенку мочевого пузыря кончиком ножа. Черпачком набирает мочу для анализа. Клубы кишечника начинают выпирать из живота. Отрезая кожно-мышечные лоскуты от грудной клетки, врач поперечно рассекает их рядом с нижними ребрами, чтобы дать еще больше света органам брюшной полости. Поднимаясь выше, он снимает кожу с когда-то гибкой шеи Артура, вначале слева, потом справа от кадыка, стараясь не сильно повредить мышцы. Туловище трупа почти полностью оголено – раздвинутая кожа свисает складками по бокам, грудь ждет, когда откроют ее створки и выпустят на волю то, что осталось от души Артура – невидимую птаху с причудливым оперением.