История пятая. Вокзал
Хэнк не был хорошим человеком. Знал, что не был, помнил. Помнил многое, очень многое, но о том, как оказался в окруженном лесами городе, забыл. Сначала он подумал, что все это сон. Но для сна мир был слишком реальным. Черная дорога уходит далеко вперед. Под ногами хрустит щебень. Где-то высоко мечутся рваные тучи. Падают редкие капли дождя. Хэнк чувствовал их на своем лице. Чувствовал холод летней ночи, головную боль, раздражение, усталость…
Вокзал на окраине города. Маленький, старый, убогий. Разбитые окна заколочены фанерой, кассир спит в своей каморке. Скамейки для ожидающих железные, жесткие. Хэнк сел, закрыл глаза. Далекий стрекот цикад, шорох мышей. Собаки не лают. Машины не гудят…
Утро. Холодное, серое. Сон отступает. Подняться на ноги. Кассира нет. Каморка закрыта. Выйти на улицу. Вокруг хвойные деревья. Мертвый город где-то там, за ними.
— Жуткое место, правда? — спрашивает девушка.
Обернуться. Незнакомка закуривает. Струя белого дыма вылетает из ее рта, разбивается о лицо Хэнка.
— Спроси меня, — просит она.
— Спросить о чем?
— Где мы?
— И где?
— Понятия не имею! — на ее губах улыбка.
Теперь познакомиться, обменяться парой ненужных фраз.
— Странно, правда? — говорит девушка, назвавшаяся Кортни. — Ни машин, не людей. Только деревья, ветер да птицы… И еще эти чертовы цикады! Ты слышал ночью цикад? Ненавижу их. Иногда мне кажется, что они сводят меня с ума… — а потом еще что-то о мертвом городе. Одноэтажные дома гниют, разваливаются. Заборов нет. Лес подступает к постройкам, забирает то, что принадлежит природе по праву.
Хэнк не поверил. Долго бродил по городу. Добрался до заброшенной фермы, где колосилось неестественно желтое пшеничное поле, за которым никто не ухаживал. И больше ничего.
Дом Кортни. Хэнк не хотел покидать вокзал, но Кортни сказала, что автобус приходит раз в неделю.
— Откуда ты знаешь? — насторожился Хэнк.
— Просто не успела забыть. — В ее глазах появилась грусть.
Она отвернулась, прикурила сигарету. Хэнк увидел, что у нее дрожат руки.
— Как ты оказалась здесь? — спросил он.
— Это важно?
— Возможно.
— Я так не думаю, — на лице Кортни появилась фальшивая улыбка. Она подалась вперед, близоруко заглядывая Хэнку в глаза. — Ты не голоден?
— Я не знаю.
— А я знаю, — Кортни протянула ему руку и повела в свой дом.
Стены из белого кирпича, массивная дверь. Внутри пыльно. Железная печь у единственного окна. Стол, четыре стула. Кровать одна. Старый сундук наполнен консервами.
— Знаю, что не «Хилтон», — вздыхает Кортни. — Но это единственное кирпичное здание в городе, если не считать вокзал. — Она показывает на консервы. — Все просроченное, но я ела и еще жива.
Вечер. Стрекот цикад. Выйти на улицу, собрать дров. Поужинать.
— На ночь не останешься? — спрашивает Кортни.
— Нет.
Теперь вернуться на вокзал.
— Подожди! — кричит Кортни. — Вдвоем веселее…
Ночь холодная, неспокойная. Цикады стихают, начинается дождь…
Хэнк проснулся. Тело затекло, болело.
Оглядеться. Кортни спит. Дождь барабанит по железной крыше. В каморке кассира горит свет. Подняться на ноги. Свет погас. Хэнк замер. Здесь есть кто-то еще? Страх. Любопытство. Подойти к окнам каморки кассира.
— Кто здесь? — тишина. — Я видел свет.
— С кем ты разговариваешь? — сонно спрашивает Кортни. Вздрогнуть, выругаться сквозь зубы. — Ты чего?
— Испугался.
— Пошли спать. Одной холодно.
— В каморке кто-то есть. — Теперь взять у Кортни зажигалку, заглянуть в окно кассира.
— Может быть, тебе приснилось?
Промолчать. Стоять, прижавшись лицом к стеклу кассы, вглядываясь в темноту. Желто-синее пламя зажигалки дрожит, рождает чудные тени.
— Ну что, спать? — торопит Кортни.
— Подожди. — Хэнк просунул в окошко кассы руку, пытаясь открыть жалюзи.
— Там темно, — издевается Кортни.
— Знаю.
— И не боишься? Вдруг кто-то сидит там и смотрит на твою руку?
Зажигалка в руке Хэнка нагрелась, обожгла пальцы. Он выругался. За окнами сверкнула молния. Хэнк вздрогнул. Темнота, тишина. Ехидный смех Кортни. Обернуться. Никого. Он один у каморки кассира. Кортни спит на жестких скамейках. Но Кортни здесь, за его спиной. Хэнк слышит ее дыхание, голос. Сердце сжимается. Волосы встают дыбом. Снова сверкает молния. Свет заливает на мгновение все вокруг.