— Один раз я видела, что мы танцевали.— Я хотела отвести взгляд, но решила этого не делать. Если Эдит и Гидеон были правы, то я не могу позволить ему думать, что я была более слаба, чем он.
—Ты и я? — Его глаза мерцали с неуверенностью.
—Да,— сказала я. —Ты и я.— Подтвердила я.
—Ты уверена?
—Да, Девин, я уверена. Я...— Вдруг я резко поняла, что мы движемся в привычном для нас ритме учитель—ученик, как в то время, когда мы практиковались. Девин, подталкивал меня, а я отвечаю ему. Я скрестила руки и посмотрела в его глаза. С вызовом.—Что ты об этом думаешь?
—У тебя было видение, где мы танцевали. — Он повторил это не как вопрос, а как факт, на который он внезапно наткнулся, ища что—то другое; он не мог поверить словам. Я кивнула. Слова застряли у меня в горле. Прежде, чем я поняла то, что происходит, Девин взял меня за руку. Его ладони были немного прохладными, и гладкими, в отличие от Ашера, которые всегда были огненными: ветер ревел, жар рвался наружу. Когда Ашер касался меня своими руками, я не могла думать ясно; мой взгляд потемнел. Прикосновение Девина принесло своего рода ясность. Это бы не его вина. Я закрыла глаза, и мои пальцы переплетались с его. Орден вынудил его.
—Скай,— сказал он, его голос, был приглушен. —Я не хотел делать этого.
Я открыла глаза снова и потерялась. Столько различных чувств покоилось в ловушке под толстым слоем льда.
—Я знаю,—Прошептала я. —Я имею в виду, я думаю, что знала все это время.
Он обхватил мою руку сильнее и он посмотрел мне за плечо, оглядывая лес вокруг.—Это не я был той ночью,— сказал он быстро. Если бы Хранители слышали то, что Девин говорил мне теперь, то я могла только вообразить, насколько тяжелые последствия могли бы быть для него. И возможно — я поняла с ужасом, и для меня. —Это был Орден. Они дали мне команду. У меня не было выбора. У меня никогда не было выбора. Не когда дело доходит до тебя. Управление жизнью — или ее конец. Все равно. Они мне что—то говорят и я должен повиноваться.
—Но почему?— Спросила я, мой голос дрожал. —Почему ты должен?
—Это то — кто я есть. Вернее, кем я всегда был и кем я обречен быть. Орден убежден в этом.
— А Рейвен?
— Мы были предназначены друг для друга, еще с того времени, когда у нас вместе вырастили крылья. Орден видел это и так оно и случилось.— Он тяжело вздохнул. —Все, что они предвидят, произойдет. Они убедятся, что это произошло, даже если их способность видеть теперь затруднена. —Он смотрел на меня пристально. —Они только найдут более жестокие и более решительные способы управлять судьбой. И нет ничего, что мы можем поделать с этим.
Это было отвратительно — страшно, почти так же как услышать, что он говорит это. Девин всегда яро защищал Орден и их путь. Теперь, когда их путь захватил что—то настолько личное ему, он колебался в своих убеждениях?
—Фиолетовый цветок,— сказала я. —Ты оставил его для меня. Я знаю, что ты это сделал. Почему?
—Сначала, я должен был быть максимально далеко от тебя. Я был уверен, что твой Мятежник— снова слой льда, казалось, кристаллизовался в его глазах — планировал отомстить за то, что я сделал. Или еще хуже —ты решила.
—Репетиторство.Класс. — Он кивнул, закрывая глаза как будто от боли.
—Я был болен о того, что я почти сделал с тобой. Но тогда, после того утра в холле, я подумал, что возможно мог заставить тебя понять. Ты знаешь то, на что это похоже, чувствовать, как будто у тебя есть право голоса в ходе твоей жизни. Я оставил тебе цветок. Я надеялся, что ты поймешь то, что это означало.
—Я поняла, но... — Он сделал маленький, неуверенный шаг вперед.
—Но что?
— Но между нами есть различие. Ты позволяешь им управлять тобой, и ты не делаешь ничего, чтобы изменить это. Я никогда не смогу! Я должна выяснить то, что происходит со мной, контролировать бой. Я воюю, с тех пор, как ты впервые показал мне свои крылья и дал мне понять, что то же самое ждало и меня.
—У тебя есть выбор, Скай. У меня нет!
—Ты так говоришь,— сказал я, повышая голос. —Все Хранители говорят!— Я сделал паузу, дыша глубоко, чтобы успокоить себя. Я знала, что второе, что я сказала, сорвалось с моих губ и я не могла изменить этого. И кто знал, какую цепь событий они приведут в движение. —Ты можешь пасть.
—Что? — Его пальцы оторвались от моих. Его руки упали в стороны.
—Пасть,— я повторила. —Оставь Орден, если ты ненавидишь его так. Отдай себя хаосу, борьбе за их команду , они хотя бы делают что—то, чтобы изменить свою судьбу. Стань Мятежником. — Я схватила его руки снова. —Ты мог бы быть счастливыми, Девин. Ты когда—либо был счастлив?
—Нет,— Сказал Девин, отступая.—Это невозможно. Нет, я никогда не смогу. Я не смогу просто повернуться спиной...
—Но подумай об этом...
—То, что ты просишь от меня, слишком много...
— Ты не должен был бы придерживаться их правил больше. — Я хотела схватить его за плечи и потрясти. —Ты был бы свободен!
—Правила — все, что я знаю.— Сказал он с отчаяньем, и в течение секунды, я могла поклясться, что прекрасный слой льда в его глазах надломился, чтобы взять себя в руки. Его руки были сжаты в кулаки, и они тряслись. —Я не знал бы, как жить без них.
—Но ты понял бы!— Я задохнулась. —Это — все, что мы можем когда—либо сделать, Девин!
Его кулаки дрожали сильнее, а затем и его руки — как будто потребовалось больше усилия, чем у него было, чтобы удержать их — и прежде, чем я поняла, они взлетели, чтобы схватить меня за плечи и прижать к себе.
—Почему?— прорычал он. Гнев,который слышался в его голосе, был ужасающим. Он долго кричал на меня, и глубина его слов — было чем—то новым. —Почему ты заботишься так об этом? Почему ты заботишься обо мне? Я подвел тебя. Я мог сделать это снова. Ты не должна доверять мне.—Его голос надломился на словах о доверии, наши тела были так близко друг к другу, что через него прошла дрожь.—Ты заслуживаешь большего!
—Ты верил в меня,— сказала я. —Когда я не верила в себя, когда я не думала, что могу сделать ветер или дождь или оживить цветок, ты знал, что это было во мне.— Его руки на моих плечах напряглись, и что—то новое шевелилось в его глазах. —Ну, Я верю в тебя, тоже. Я знаю, что ты можешь жить намного лучшей жизнью как Мятежник, чем ты когда—либо мог как Хранитель. И — я скучаю по тебе. —Сказала я ему. Слова, которые я отрицала с тех пор, как очнулась в хижине. Это были слова, которые я долго прятала, и которые слетели с моих губ прежде, чем успела остановить их. Было похоже, что Девин не расслышал меня
—Что делала, ты говоришь?
—Что? — Я очень старалась не смеяться. —Никто никогда не скучал по тебе раньше?
—Нет,— он сказал просто. —Никто.