Позвонили в дверь, и Блинков-младший ужасно обрадовался. У родителей есть ключи, значит, это не они. Значит, кто-то в этом несправедливом мире вспомнил о существовании Дмитрия Блинкова! Хорошо бы Ирка, но Ломакина и Суворова тоже неплохой вариант. Да пускай бы даже это был князь Голенищев-Пупырко-младший. Лучше лишний раз подраться (а не подраться с этим балбесом просто невозможно), чем торчать под потолком, как попугай на жердочке.
Он открыл дверь и увидел Ивана Сергеевича, Иркиного папу.
Кому как, а Блинкову-младшему сразу стало ясно, что у Ивана Сергеевича возникли проблемы на службе. Конечно, полковник ему об этом не доложил. Но интересно было бы посмотреть на человека, который сам не дотумкал бы до таких простых вещей, когда на ночь глядя к нему домой вваливается хотя и друг семьи, но все же полицейский. Здоровенный такой полковничище в черно-белом камуфляже и с похожим на игрушку автоматом «кипарис» на ремне через плечо. Он служит в отделе физической защиты. А это самый боевой отдел налоговой полиции, который ничего общего не имеет с физикой, зато прямо относится к физкультуре, круглым шлемам с закрывающим физиономию бронестеклом, коротким спецназовским автоматам и бронежилетам. Так вот, полковник вваливается, ты ему, конечно: «Здрасьте!», а он так рассеянно: «Ага». Это Иван-то Сергеевич, шутник и хохотун просто невероятный! Тут и размышлять нечего: проблемы у него. А может, и неприятности.
– Ты почему такой грязный? – спросил Иван Сергеевич. – Мама дома?
– Служит, – веско сказал Блинков-младший, напоминая, что не одна только налоговая полиция горит на работе. Контрразведка покруче любой полиции. А на первый вопрос он решил не отвечать. Уж Ивану-то Сергеевичу стыдно не помнить, из-за кого он целый месяц ходит грязный.
Но полковник даже не заметил его молчаливого намека.
– Митек, ну что ты как неживой! – сказал он, теряя терпение. – Нет мамы – папу позови. Ты же видишь, я на службе. Спешу.
– А папа у себя в Ботаническом саду, – вздохнул Блинков-младший. – Ему позавчера сняли гипс, и с тех пор я его не видел. Все никак наработаться не может.
– Нелегкая у тебя судьба, – заметил полковник. Из наколенного кармана он вытащил большой блокнот и начал торопливо писать на весу.
– Вам же неудобно. Пройдите в комнату, сядьте за стол, – пригласил Блинков-младший.
– У меня ботинки грязные, боюсь наследить, – отказался полковник, и Блинков-младший еще раз подумал, что у него серьезные проблемы. Надо быть слепым, чтобы не заметить, что наследить в квартире просто невозможно. Вся прихожая была засыпана соскобленной с потолка побелкой, и по этой побелке на кухню и в комнаты вели протоптанные белые тропы.
Полковник с треском вырвал из блокнота исписанную страницу. Из другого кармана, на предплечье (все-таки удобная одежда – камуфляж!), он извлек тощенькую пачку денег и не считая разделил ее пополам. Пол пачки он оставил себе, полпачки вручил вместе с запиской Блинкову-младшему.
– Все понятно? Блинкову-младшему было понятно и то, что имел в виду Иван Сергеевич, и еще кое-что. Во-первых, полковник уезжает в командировку. Такое нечасто, но все же случалось. Во-вторых, свою Ирку он оставляет на попечение Блинковых. А это значит, что Ирка поселится у них.
Она будет спать на диване Блинкова-младшего, играть на его компьютере в девчачью игру «Виртуальный визажист» и есть его детской ложкой, которой он сам уже не ест, но все равно жалко. И это при том, что Ирка живет в соседнем доме. Она, видите ли, одна в квартире ночевать боится.
– Ну, ты доволен? – бодрым голосом спросил Иван Сергеевич. – Вдвоем-то вам будет веселей. Сходите куда-нибудь – в кино или на Москву-реку. А то целыми днями торчишь дома как сыч.
Блинкову-младшему очень захотелось высказать все, что он об этом думает. Но полковник уезжал на свою опасную службу. Расстроишь его, а он в самый неподходящий момент задумается о домашних делах, и тогда его могут ранить преступники. Поэтому Блинков-младший улыбнулся из последних сил и сказал:
– Конечно, Иван Сергеевич, вдвоем нам будет ужасно весело. Обхохочемся.
– Ну-ну, – произнес полковник с большим сомнением и потрепал его по запорошенным побелкой волосам. – Только смотри, чтоб порядок был. Мать пожалей.
– Вы надолго? – спросил Блинков-младший.
– Недельки на две, а вообще как получится. Может, и задержусь. Надо помочь одной республике, вставшей на путь независимого развития.
По тону полковника было ясно, что на этом пути республика наломала много дров. Он уже открыл дверь, собираясь уходить, и тут Блинков-младший спохватился: