Фред оказался очень тяжелым. Сейчас она почему-то вспомнила о тяжести его тела в других обстоятельствах – когда это самое тело было в ней и на ней, а руки оставляли синяки на ягодицах. Он ведь был великолепным ученым и врачом, но при этом, таким же беспомощным маленьким человеком с простыми потребностями при виде красивой девушки и кружевного белья. Вероятно, без его помощи и конспектов, Харлин вообще не смогла бы окончить колледж. Да, тогда ей было стыдно перед Джеймсом за ночь, проведенную в маленькой комнатке Фреда в общаге, но она всегда оправдывала себя целями, требовавшими подобных средств. Спустя столько лет ей даже вдруг показалось, что их расставание с Джеймсом и расторгнутая помолвка, были следствием ее маленького университетского грешка.
Харлин долго возилась, вытаскивая окаменевшее тело Фреда на землю и волоча его к замусоренному берегу реки. Все это время в голове была блаженная пустота.
Но стоило телу ее старого знакомого исчезнуть в черной мутной воде, на девушку нахлынула мучительная волна рефлексии. Фред, который помогал ей со времен университета, уболтал Джеремайю Аркхема, позволить Харлин собирать материалы для книги, беседовать с Богомолом, с Артуром Флеком, но… запретил ей увидеть своего пациента в последний раз. Его доброта не была таковой, по сути, он просто заключал с ней простую до безобразия сделку, в которой у каждого из них была своя взаимовыгодна и своя валюта. Харли была посредственным психиатром и нуждалась в помощи – Фреду нужно было куда-то засунуть свой член, после того как появление детей сделало его семейную жизнь полностью асексуальной.
Он сам виноват. Он не позволил ей в последний раз увидеть Артура. Если бы он был более сговорчивым, Харлин легко бы пошла на его условия и действительно попрощалась со своим пациентом. Но из-за его туполобого упрямства, вызвавшего в ней волну невыносимого желания сделать что-то гадкое в ответ, он теперь холодный и бездыханный купался в реке, а доктор Харлин Квинзел, решилась сделать шаг за грань допустимого.
Боже! Но ты же ведь убила человека… Какие тут могут быть оправдания?
«В каждом из нас есть уголок тьмы».
Нужно придумать, где взять пистолет или какое-нибудь оружие. Вероятно, его понадобится много. Нет, боже! Ты же не готова убить кого-нибудь еще… Можно позвонить Тони, он прекрасно разбирается в медицинских препаратах, а главное, сумеет достать приличное количество с меньшей вероятностью ненужных вопросов.
«И во мне и в тебе».
Харлин больше никого не убьет. Она уже придумала отличный план, максимально гуманный по отношению к совершенно негуманному персоналу лечебницы Аркхем. Она ведь не хочет устраивать какую-то ужасную заварушку, всего лишь вытащить Артура, помочь ему уехать в другой штат, другую страну… Она даже добудет денег. Он сможет начать все заново. Он имеет на это право. Кто-то же должен уравнять шансы тех, кому везло с рождения и не везло никогда в жизни?
«Однажды ты перестаешь бежать от него и выпускаешь наружу».
Харлин мотнула головой, прогоняя навязчивый голос Лилиан и принялась выстраивать свою оборонительную позицию: Глупо ее обвинять, ведь ее порывы носят исключительно благородный характер. Артур глубоко несчастный человек, не заслуживший всего того, что пришлось на его долю. Харлин всю жизнь жила только для себя, но настало время сделать что-то доброе и прекрасное, самоотверженное и…
Самоотверженное? И альтруистичное, конечно? А как же личный интерес?
Воспоминание о недавнем сне, заставило девушку вздрогнуть, напрячь все мышцы в теле и закусить губу. Приятное тепло, пульсирующее между ног, с оглушительным грохотом размазало все ее попытки оправдаться. Сопротивляться этому порыву было бессмысленно и Харлин решилась броситься в реку, также, как сбросила туда тело Фреда, только метафорически. Ее рука скользнула вниз по собственному телу, быстро справилась с несерьезной преградой пуговицы и ширинки на джинсах и оказалась под мягкой тканью белья.
Если бы мозг Харлин не был настолько затуманен гормональным всплеском, она бы задумалась о том, в какой удивительно абсурдной ситуации оказалась и попыталась понять что именно довело ее до такой жизни. В их красивой квартире, дома спит умница и красавчик Шон, пока она под предлогом похода в аптеку сидит на берегу реки, в которой только что утопила труп и удовлетворяет себя пальцами.
«Детка, ты не услышишь лучшую историю, если не решишься сама ее написать».
Красавица-психиатр помогает сбежать из неприступной, как крепость, лечебнице собственному пациенту. И отправляется в самое удивительное путешествие в своей жизни.
А эта маленькая жертва – в лице Фреда – всего лишь плата за возможность открыть мир заново. Другой мир. Безумный мир.
========== Никаких убийств! ==========
Все с самого начала пошло наперекосяк, под хвост самой паршивой из всех возможных собак. Более неудачливого дня и придумать было сложно.
Бедняжка Харлин все прекрасно продумала:
Она проезжает на территорию больницы и оставляет машину на подземной парковке, воспользовавшись оставшимися у нее электронными ключами (и остатками доверия!), откроет дверь на черную лестницу, поднимется в стационар, проскользнет по коридору и под предлогом консультации, освободит Артура. Вероятно, ей попытаются помешать охранники или санитары, но для них она уже подготовила истеричную и плаксивую речь о том, как ей мешают работать, заканчивающуюся угрозами устроить проблемы всем, кто встанет на ее пути. Ведь она на короткой ноге с боссом, стариной Фредом, заведующим всем этим отделением. А он - правая рука главного врача и задница у всех, кто его разозлит, будет зудеть очень долго. При самом удачном раскладе, они с Артуром спустятся на парковку, Харлин спрячет его в багажник и, как ни в чем не бывало, мило улыбнется охраннику на выезде. И никаких больше убийств. Харлин совсем не убийца, она добрая самаритянка, спасающая несчастного, попавшего в беду и выбрала для этого самые гуманные методы.
Однако, самому удачному раскладу не суждено было случиться и проблемы начались уже от ворот больницы. Харлин даже не представляла себе до этого момента, какая неприступная крепость на самом деле лечебница Аркхем.
Охранник на проходной долго рассматривал ее удостоверение и разрешение на въезд. Он пожевал обветренные губы и бросил хмурый взгляд на девушку.
- Мне жаль, мисс, - изрек он, - но вашей фамилии нет в списке.
- Здесь какая-то ошибка… – совершила Харлин жалкую попытку исправить ситуацию.
- Сейчас позвоню боссу, - лениво откликнулся охранник. У девушки сразу все похолодело внутри, потому что она быстро оценила в уме оценила последствия такого поворота событий. Ей нельзя попадаться на глаза начальству, чтобы избежать неудобных вопросов об исчезновении Фреда. И многих других, еще более неудобных вопросов, встреч с полицией, гнева отца, который будет ее оттуда вызволять…
- Стойте, - дернулась она, - не нужно. Я сама разберусь.
Она долго искала парковочное место на улице и в итоге была вынуждена оставить машину в полтора кварталах от Аркхема. Моросил мелкий дождь, к которому Харлин, конечно же, оказалась совершенно не готова. До ворот лечебницы она добрела уже промокшая насквозь, растеряв последние крупицы своей решительности. Мокрая, растрепанная и смущенная, теперь она стояла перед главным вестибюлем, внезапно оказавшимся ее единственным шансом попасть внутрь.
«Никогда не поздно развернуться и пойти домой» - зашелестел в голове противный голосок примерной девочки Харлин, отличницы, умницы и всеобщей любимице. Этому голоску и этой части личности девушки вообще совершенно не нравилась сложившаяся ситуация и то, чем вдруг вздумала заняться Харлин-бунтарка. «Может, поиграли и хватит? Пора в теплую квартирку, забраться в горячую ванну с пеной, посмотреть вечерние телепередачи, в конце-концов почитать хорошую книгу, выпить чашку терпкого кофе…»