— Дело обстоит так, что нас намного больше, чем вас, — сказали сыновья Птерелая, — будет лучше, если вы добровольно отдадите нам этих коров в счет положенного нам имущества.
— Позором будет для нас уступить вашим наглым притязанием, — отвечали микенцы. — Не думайте, что наш скот достанется вам без борьбы!
С этим словами юноши вступили с телебоями в жаркую схватку. Исход ее был очень печален: все сыновья Электриона погибли, а из сыновей Птерелая в живых остался лишь один Эвер. Одержав победу, телебои загнали коров на корабли и отплыли из Арголиды.
Так царь Электрион в один день лишился сыновей и скота. Горько и тяжело было у него на сердце! Из всех детей осталась у него только дочь — прекрасная как богиня Алкмена. Царь знал, что его племянник Амфитрион давно и безнадежно влюблен в девушку. Он призвал его к себе и сказал: «Прежде я не хотел видеть мою дочь твоей женой, но теперь времена изменились. Пусть ваш брак состоится! Более того, я готов признать тебя своим наследником и завещаю тебе царскую власть над Микенами. Однако все это ты получишь не за просто так. У меня есть два условия: прежде всего ты должен вернуть украденных коров, а потом отомстить телебоям за смерть моих сыновей!» Условия были непростые, но Амфитрион охотно их принял. Ради руки красавицы Алкмены он и прежде готов был на любые подвиги, а обладание богатым Микенским царством стало для него просто нечаянным подарком судьбы.
Вскоре стало известно, что похищенный скот находиться на хранении у царя Поликсена. Амфитрион отправился к нему, рассказал о неприглядных проделках сыновей Птерелая и растолковал, как нехорошо быть укрывателем краденного, в особенности тогда, когда кража отягчена убийством. Поликсен был смущен и отдал Амфитриону всех коров, удовлетворившись небольшим выкупом. Так было исполнено первое условие. Довольный Электрион тотчас объявил Алкмену женой Амфитриона и устроил свадебный пир. Казалось, успех во всем сопутствует удачливому юноше, но тут, когда этого меньше всего ожидали, случилось непоправимое: во время передачи скота, одна из коров отбилась от стада и стала убегать; Амфитрион метнул в нее дубину, которую держал в руке, та рикошетом отскочила от рогов коровы, попала в голову Электриона и сразила его наповал!
Микенцы были смущены и удручены таким поворотом событий.
— Это несчастный случай, — говорили одни, — царевич ни в чем не виновен!
— Это убийство! — твердили другие, — Амфитрион не хотел воевать с телебоями и постарался отделаться от тестя сразу после свадьбы!
Враги обратились за поддержкой к царю Тиринфа Сфенелу, а тот поспешил воспользоваться несчастьем племянника — захватил Микены и выгнал из города Амфитриона вместе с его молодой женой. С немногими верными друзьями они перебрались в беотийские Фивы и поселились там при дворе царя Лаия.
Глава V. Беотия
В далекой Сирии, в большом и богатом городе Сидоне правил царь Агенор. Он был велик и могущественен, однако не в этом видел свое счастье. Более всего гордился царь прекрасной дочерью Европой. Но вот однажды девушка стала играть с большим, неведомо откуда взявшимся быком, забралась к нему на спину, а тот вошел в море и уплыл с ней неизвестно куда. Цакревну искали потом повсюду и не смогли найти. Горе пришло во дворец Агенора! Умолкли смех и веселые голоса. Целыми днями царь стоял на балконе и уныло смотрел в морскую даль. Увы, — море не вернуло ему дочери. Наконец он призвал своих сыновей — пятерых могучих царевичей, бывших опорой его трона, — и велел им отправляться на поиски сестры. «Но не вздумайте возвращаться в Сидон без Европы! — воскликнул он с горьким отчаянием, — не говорите мне, что вы нигде не нашли мою дорогую девочку! Иначе я прокляну вас!»
На другой день все сыновья взошли на корабли, распустили паруса и оставили родной город. После их отъезда ничего не изменилось. Грустно и томительно протекали дни. Они складывались в недели, месяцы, годы… Агенор тщетно ждал хоть каких-нибудь вестей — их не было. Неужели все поиски оказались безрезультатными? Неужели вслед за дочерью неведомо где пропали остальные его дети? Царь надеялся, что хоть кто-нибудь из его сыновей, устав бродить по свету, возвратится в Сидон, чтобы скрасить своим участием его одинокую старость. Но он ждал напрасно — никто из царевичей не осмелился нарушить отцовскую волю. Проведя много лет в безуспешных поисках Европы, все они остались жить на чужбине, и даже их последнее прости не дошло до ушей сурового отца.