– Теперь я в пути, Джон Хантер! Я хочу взобраться к тебе и встать рядом!
Глава 12
Вернувшись в свое жилище, он бросился на кухню. Шок неверия прошел, сменившись приливом ликования. Он должен кому-то все рассказать, иначе его разорвет на части. Схватив миссис Гейт за талию, он закружил ее в танце.
– Я сделал это, женщина! Я выиграл свою стипендию!
– Ради всего святого! – сопротивлялась она. – Ты что, с ума сошел?
– Разве непонятно! – Он крутанул миссис Гейт так, что ее ноги оторвались от пола. – Я добыл ее. Теперь смогу оплатить все свои занятия за целых пять лет. Я собираюсь стать доктором.
– Отпусти меня, псих! – засмеялась она. – Иначе нам обоим сейчас понадобится доктор.
Он отпустил ее, и она, переводя дыхание, сказала:
– Пока не забыла, тебе пришла большая посылка. Как раз перед твоим приходом.
– Посылка! – В мгновение ока он оказался у себя наверху и увидел на полу большой мешок. Он быстро развязал тесемку, и из мешка вывалились коробка с провизией, куль овсянки и тяжелая сумка с книгами – по анатомии, хирургии, лекарствам. В довершение всего в посылке из дома доктора в Линтоне была записка, датированная этим же днем:
Уважаемый профессор,
мы следили за тобой, и мы услышали по телефону хорошие новости еще до того, как ты сам узнал о них. Видит бог, экзаменаторы выставили себя дураками, позволив такому тупице добиться одной из стипендий. Но ошибки случаются и в самых принципиальных университетах. Если ты не воспользуешься этим, значит ты не тот парень, за которого я тебя принял. А пока, если ты последуешь совету пожилого человека, не позволяй им одурачить тебя какой-нибудь новомодной ерундой в медицинской науке. Будь бдителен, помни о своих основных принципах и не отступай от доброго шотландского здравого смысла!
В данный момент мы берем на себя смелость послать тебе через Хэмиша кое-какие мелочи, дабы поддержать тебя в добром здравии. Кроме того, вот несколько моих собственных учебников. Я никогда их не читал. Они не стоят и ломаного гроша. Не забивай себе голову, парень, и дай нам иногда на тебя посмотреть, упертый, упрямый, невыносимый шотландец! Да благословит тебя Бог.
Слова стали расплываться под его пристальным взглядом. Дункан сел на кровать, и во второй раз за этот день его сердце настолько переполнилось эмоциями, что он как бы перестал что-либо видеть перед собой.
Глава 13
Дункану, спешащему ввечеру из клиники к дому декана Инглиса, казалось, что годы учебы в колледже пролетели так же быстро, как листья, сорванные порывом осеннего ветра. Теперь он был студентом пятого курса, и предстоящей зимой ему надлежало сдать последний экзамен. Через каких-то несколько недель он станет врачом!
Борьба за выживание оставила на нем свой отпечаток. Вначале он зарабатывал на жизнь работой в местном магазине. В конце концов ему пришлось подавить свою гордость и принять предложение декана. Вот уже три года, после занятий, он прислуживал в доме Инглиса. Сам Инглис стал ему нравиться. Под защитной официальной оболочкой маленького декана скрывалась застенчивая, насмешливая сердечность. Однако миссис Инглис была женщиной злой, властной, доводившей Дункана до белого каления, а зарплаты едва хватало, чтобы платить за квартиру и поддерживать дух и тело.
Войдя в дом декана через заднюю дверь, он сменил куртку на фартук в синюю полоску и приступил к своей обычной рутине: колол дрова, наполнял водой ведра, драил кухню, топил печь в подвале. Он был на кухне, когда вошла миссис Инглис, полногрудая, агрессивная, в пышном наряде.
– Стирлинг, я хочу, чтобы ты в гостиной разжег камин.
– Будет сделано, миссис Инглис.
Она пристально посмотрела на него. Он ей не нравился.
– И поскорее. У меня в гостях моя племянница.
Он уже привык к мелким унижениям, которым она подвергала его. Взяв ведро угля и щепу для растопки, он прошел в гостиную. Там сидела с книгой на диване Маргарет Скотт.
При виде ее он замер, только его привыкшее терпеть истомившееся сердце рванулось к ней. Поначалу она не поняла, кто перед ней.
Затем она воскликнула:
– Дункан, ты!
Недоумение ее сменилось веселым звонким смехом. Наконец она выдохнула:
– Ой, прости меня, пожалуйста. Я и не знала, что ты тут вторая горничная!
– Я и первая, и вторая, вместе взятые!
К этому моменту он уже пришел в себя. Одарив ее спокойной улыбкой, он прошел к камину и начал разводить огонь.