Внезапная волна невысказанных чувств нахлынула на него. Он тосковал по Маргарет и с растущим нетерпением ждал ее возвращения.
Теперь он больше не терялся в словах. И при этом он не был калекой, борющимся за свое место под солнцем, с мизерной надеждой на конечный успех. Теперь он твердо знал, что его амбиции могут привести его к вершинам.
Глава 32
– Маргарет, я давно хочу что-то тебе сказать, – торжественно произнес он.
В ответ она нарочито, словно поддразнивая, округлила глаза:
– Ну, если только это не история твоей жизни!
Он сделал шаг к ней:
– Нет, хотя это началось довольно давно. Это история про бедного мальчика и принцессу, которая жила высоко в своей башне.
Она лукаво посмотрела на него:
– Какие приятные вещи ты говоришь! И кто была твоя принцесса?
– Маргарет, а ты не догадываешься?
– Ты имеешь в виду меня?
В ответ он достал из бумажника высохшую веточку вереска:
– Разве ты не помнишь, когда дала мне это?
– Нет. – Она озадаченно покачала головой.
– У реки, – подсказал он. – В тот день я был на рыбалке и увидел тебя.
– А… да. И ты с тех пор это хранил?
Он кивнул.
Несмотря на всю свою осторожность, она все-таки погрела свое тщеславие на огне его любви:
– Я не могу найти слов, чтобы сказать, как я польщена.
Он взял ее за руку:
– Маргарет, я так долго ждал, чтобы иметь возможность признаться. Я люблю тебя. Я знаю, что могу добиться большого успеха. И все это будет ради тебя, Маргарет! – Очертя голову он бросился вперед. – Когда я сделаю себе имя, когда я найду место в мире для нас обоих, ты выйдешь за меня замуж?
Она, насколько могла, выдержала его взгляд. Затем, коротко вздохнув, опустила голову.
– Я не должна была позволять тебе такие слова, – пробормотала она с наигранным смущением. – Но ты мне нравишься – правда нравишься, – и мне действительно хотелось услышать то, что ты сказал.
– А чего же тут непозволительного? – спросил он.
Она медленно высвободила руку:
– Ну, лучше бы ты сам это заметил…
Она вытянула перед ним левую руку, демонстрируя на безымянном пальце большой новый бриллиант.
– Я удивлена, что ты этого не заметил. Он такой огромный – и такой красивый!
Дункан был ошеломлен.
– Я в этом не разбираюсь, Маргарет, – с трудом выговорил он. Последовала долгая пауза. – Прекрасное кольцо. – Он снова помолчал, подбирая слова. – Кто… кто он?
Впрочем, он знал, что она ответит.
– Ну, Йэн – доктор Овертон, конечно. Мы всегда были неравнодушны друг к другу. Вот почему я зашла к тебе. Чтобы ты меня поздравил. Чтобы пожелал мне удачи!
Ценой огромного усилия ему удалось скрыть горечь разочарования.
– Я действительно желаю тебе удачи, Маргарет, и счастья – от всего сердца.
– Ты должен признать, – торопливо заговорила она, – что это во всех отношениях подходящая партия. У нас так много общего. А новая должность Йэна в Фонде Уоллеса приведет нас в Эдинбург. Отец обещал нам прекрасный дом. Понимаешь, считается, что через несколько лет Йэн станет основным кандидатом на пост директора.
– Вы скоро поженитесь?
– В следующем месяце, – кивнула она. – Ты должен прийти и потанцевать на свадьбе. Я приглашаю всех своих старых поклонников. Разве это не забавно?
Слушая ее легкомысленную болтовню, он вдруг словно прозрел на мгновение, подумав, что на самом деле она пуста и тривиальна. Но это тут же прошло, и тоном спокойной искренности он сказал:
– Если тебе понадобится моя помощь, в любое время, – только дай мне знать.
Она чуть пожала его руку, собираясь что-то ответить, когда звук автомобильного гудка заставил ее подбежать к окну.
– Это Йэн! Мы играем в гольф перед чаем.
Она весело повернулась и со смутным сожалением протянула руку:
– До свидания. Не стоит со мной спускаться. Нам надо успеть поиграть, пока еще светло.
Скрепя сердце он стоял у окна, глядя, как Овертон с торжествующей улыбкой и властной заботой усаживает Маргарет в машину и как они уезжают.
Глава 33
В тот вечер Дункан должен был встретиться с Анной, чтобы сходить на концерт филармонического оркестра. Но теперь он позвонил миссис Гейт и оставил сообщение, что вынужден отменить встречу.
Однако около половины одиннадцатого Анна без предупреждения вошла в его комнату. Она сняла шляпку и опустилась в кресло. Затем, не обращая на него никакого внимания, взяла местную газету и принялась читать.
– Ну что, хороший концерт? – заставив себя поднять голову, спросил он.
– Я тоже не пошла.
Она была полна какой-то необычной многозначительности.