Ведь тот факт, что евреи живут в какой-то стране, еще не означает, что существует этническая группа такого же названия. Я не знаю, есть ли в Исландии евреи. Скорее всего, что хоть пара семей найдется: Исландия, в конце концов, нормальная страна, и, следовательно, должны там быть евреи. Но группы такой «исландские евреи» в природе не существует (как нет шведских евреев, норвежских и, скажем, сан-маринских). Это будут — если будут! — вполне достойные люди, которые ходят в синагогу, но все они (или почти все) новые переселенцы или беженцы, не имеющие в своем быту, именах, привычках или обычаях чего бы то ни было, что бы их отличало от обычных ашкеназов в Польше или на Украине.
Вы скажете: а как же евреи ин а Голдене Медине? (В Америке?) Они что, фун дер Марс гекимен? (С Марса прилетели?) Ведь все из той же самой Восточной и Центральной Европы. Так-то так, да не так. Слишком уж большую группу они представляют, сохраняющую многое из Старого Света, но за долгую историю выкристаллизовавшуюся в отличающуюся от других групп евреев общину. Со всем общим — свойственным всем евреям — и со своим, особым.
Итак, евреи бывают разные: просто живущие в какой-то стране и составляющие этническую группу — в общих рамках еврейства, разумеется. Такая группа возникает — иной раз из самых разных составляющих — в стране, где евреи живут много веков (или хотя бы несколько). И не только живут, но представляют собой языковую общность, имеют свои специфические обычаи, фольклор и деятелей своей (именно своей!) истории.
Конечно же, польские евреи с этой точки зрения — типичнейшая и крупнейшая группа еврейства. Чего там долго доказывать! А русские евреи? Они как раз польские евреи и есть: ибо откуда в Россию евреи попали? Если только, конечно, они не литвакес, то есть йидн фун лите. Как вы помните еврейскую географию, вся Восточная Европа была или Литэ (Литва), или Пэйл (Польша). И в общем, можно сказать, что до самого конца позапрошлого века никакой разницы в именах — да и во всем прочем — не было. Но уже в прошлом веке начали появляться «образованны», старавшиеся говорить в обществе, а то и дома по-польски и никак не соглашавшиеся на такие имена, как, скажем, Иче-Мейер — этот символ пейсатого, бородатого носителя лапсердака и кипы. Тогда среди этих «почти европейцев» и распространились имена, принятые в христианской среде, но все же нейтральные: Адам, Хенрик, Люциан, Софья, Барбара (что в уменьшительной форме вообще Бася — прямо как аф идиш!). Но даже самые яростные ревнители своей «польскости» не принимали имен подчеркнуто польских или ярко католических. То есть Збигневов, Мечиславов (вообще почти никаких имен с окончанием на «-слав»), Кристин, Данут среди трехмиллионной массы польского еврейства было, скажем прямо, очень мало.
Но где теперь те 3 000 000 польских евреев? Скажем сразу: отнюдь не все погибли, но сохранились не в Польше, а потому и разговор о них в других частях нашего повествования. Осталось евреев в Польше так мало, что и говорить-то «осталось» не приходится…
Но прежде чем, дорогой читатель, мы перейдем к еврейским этническим и субэтническим группам к западу от Польши, нам следует четко усвоить и запомнить одну вещь, я бы даже сказал, аксиому. Она гласит: «Сколь велико бы ни было еврейское население той или иной страны, сколь своеобразна ни была бы эта группа, она всегда мала по сравнению с пришельцами из двух великих стран (имеются в виду, естественно, Пейл ун Литэ)».
Чехия тут — не исключение. Еврейская община Чехии и особенно Праги — одна из старейших и достойнейших в мире. Входить в гражданское общество чешские евреи начали со второй половины XIX века и тогда же перешли по большей части на немецкий язык (что, кстати, сильно раздражало пробудившееся чешское национальное самосознание). И внешние имена звучали по-немецки. Вспомните, Кафка был Францем, а не Франтишеком — это чешский эквивалент немецкого Франц; фельдкурата Каца из бессмертного «Швейка» звали Отто. Почему-то очень пришлись по вкусу эмансипирующимся евреям имена Мориц и Изидор, и в чешских анекдотах евреев всегда звали Мориц Кон (Kohn) и Изидор — тот, правда, мог иметь по-чешски звучащую фамилию Роубичек. (То есть она звучит по-чешски для всех, кроме чехов.)
Однако количество евреев, так сказать, исконно местного розлива не шло ни в какое сравнение с потомками тех, кто хлынул в столичный (третий столичный в Австро-Венгрии) город Прагу из Галиции и Подкарпатской Руси: то есть все из той же Польши, по еврейской географии — фун Пейл.