…Но это Индия, которая адаптирует всех, в том числе — своей кастовой системой. Ну не мог уважаемый индиец, чиновник или купец, сидеть в одном храме со слугами. Это вызвало бы отрицательную реакцию со стороны всех его индийских друзей и деловых партнеров. И коричневые не имели права сидеть в синагоге, а к чтению Торы их вызывали только на праздник Симхат-Тора. Не было у них и когенов, и левитов. И у черных тоже не было. Для нужных обрядов приглашали белого.
При голландцах община процветала и построила великолепную синагогу: она изображена на индийской почтовой марке. При англичанах, принесших новые методы промышленности и торговли, община экономически захирела. Хотя положение ее все равно было неплохим. Но многие «белые» предпочитали иметь дело с англичанами, а не с более темными своими. К концу английского господства у большинства «белых» были английские паспорта.
А в 1951–1953 годах почти две тысячи евреев Кочина репатриировались в Израиль: черные, коричневые и белые. Человек сто остались. У них нет раввина, нет шохета — резника. Они все более переходят на вегетарианскую пишу. Как и принято у индийцев.
Но это не единственные евреи в Индии.
Легенда гласит, что во II веке до нашей эры, когда на территории Земли Обетованной бесчинствовал сирийский правитель Антиох Эпифан, когда по всей стране собирались отряды для войны с ним, несколько семей миролюбивых галилеян нагрузили ослов и верблюдов и пошли на юг к порту Эцион-Гебер, что недалеко от нынешнего Эйлата. Долго добирались туда, а потом продали скот, еще сбросились и наняли корабль, идущий на восток. Подальше от войны, в одну из стран Востока, о богатстве которых хорошо были наслышаны в древнем Израиле. Если бы беглецы знали идиш, которого они знать не могли, ибо не существовал он, они бы сказали: «Менч трахт, Готеню лахт». Но поскольку нам идиш известен, то мы можем перевести эту мудрость, как «человек предполагает, а Бог располагает». И расположил Он так, что искатели мирной жизни потерпели кораблекрушение в Индийском океане. Семерых мужчин и семерых женщин выбросило на берег Конкана. Это было одно из индийских княжеств километрах в тридцати от нынешнего города Мумбай, который мы всегда знали как Бомбей.
Так или не так, но евреев в Индии встретили достаточно дружелюбно: явились они не с агрессивными целями, знали ремесла и вскоре заняли свое место в сложной иерархии индийской деревни. А именно: главной их работой стало изготовление масла. Не слишком высокое положение, но уж и не низкое — тот, кто производит продукты питания, не может состоять в низкой касте, а то труды рук его люди не смогут брать в рот. И, как водится в индийской деревне, обрабатывали свои поля, для грязной работы (уборки отхожих мест, стирки) нанимая неприкасаемых, а чистой (обмолот, помол, сбивание масла) занимаясь сами. Короче говоря, как все вокруг.
В течение столетий жили они в полной изоляции от еврейских общин, перешли на язык маратхи, но помнили некоторые традиции: субботний отдых, обряд обрезания, некоторые праздники и посты, какие-то молитвы. И соблюдали ритуальную чистоту еды — кашрут, по крайней мере в таких формах, как им представлялось правильным. Впоследствии это сыграло свою положительную роль. Окружающее население называло их «маслобои, не работающие по субботам». Сами же себя они именовали бней исраэль — сыновья Израиля.
Веке в XVII несколько семейств бней исраэль переселились из деревни в Бомбей, и от бывших там европейских купцов (скорее всего евреев) о них узнали за пределами Индии. Сами же они ничего не знали о других евреях в Индии. Пока в XVIII веке не встретились с евреями Кочина.
Один багдадский раввин, приехавший в Бомбей, страстно хотел увидеть «маслобоев, не работающих в субботу», и добрался до одной из их деревень. Поначалу он был очень разочарован тем, что увидел, но потом решил сделать опыт. Ребе пошел на базар, купил корзину рыбы — причем такой, что кошерна, и такой, что решительно нет, — и принес ее маслобоям. Женщины тут же рассортировали рыбу и первым делом выбросили не имевшую чешуи.
Короче говоря, багдадские евреи, коих к началу XIX века полно стало в Бомбее, взялись за бней исраэль, чтобы вернуть их в лоно истинного иудаизма, и немало в этом преуспели. Как и в приобщении вчерашней деревенщины к образованию. И многие нашли себя в новых условиях: почему-то прежде всего на военной службе в туземных частях британской армии. Кто-то стал чиновником, кто-то — торговцем или ремесленником, но значительная часть осталась крестьянами. Один из них — Э. Мозес — в 1937 году был избран мэром Бомбея.