Т у р а н д о т о в(вдогонку ей). Не могу, Мариночка, в том-то и дело, что не могу, не верил никогда ни во что, а теперь готов схватиться хоть за соломинку!
Телефонный звонок.
Т у р а н д о т о в(берет трубку). Главный редактор газеты «Верное направление»! (Слушает, встает с кресла, и вытягивается в струнку.) Да, Порфирий Борисович, это я! Да, понимаю, что вы звоните из Кремля! Да, конечно же, Кремль недоволен, и главным образом потому, что неизвестно, на кого намекают в статье? А мы, Порфирий Борисович, ни на кого в ней не намекаем, мы просто так для смеха напечатали эту статью. Чтобы всем было смешно, и все посмеялись, потому что последнее время всем было не очень смешно. А если честно, Порфирий Борисович, всем было немножечко грустно, вот мы и решили их рассмешить. Чтобы не плакали. Что-что? Как бы я сам не заплакал? Хорошо, Порфирий Борисович, как скажете, вам, безусловно, виднее. Если надо будет, то и заплачем, а если скажете, то животики от смеха себе надорвем.(Слушает, что ему говорят.) Что-что? Не ерничать, и искать выход из сложившейся ситуации? Объяснить встревоженной общественности, что в статье нет никакого намека, и попытаться повернуть дело так, чтобы все успокоилось и улеглось? Хорошо, Порфирий Борисович, задание понял, и приступаю немедленно к его исполнению! (Некоторое время слушает в трубку, потом медленно отнимает ее от уха, убеждаясь, что с ним больше не говорят, опять прислушивается, и наконец кладет трубку на рычаги.)
Пауза.
Т у р а н д о т о в(вытирает платочком лоб). Уф ты, кажется, пронесло! С Кремлем шутки плохи, могут или на месте убить, или дать пожить еще какое-то время. Но что же мне делать теперь? Приказали успокоить взбудораженную общественность, и спустить дело на тормозах. Но одно дело советовать, а совсем другое: действительно эту общественность успокоить. Если она действительно где-то имеется, и ее не успокоили еще до меня!
Нажимает кнопку звонка.
Входят Г о н д у р а с о в и М е с о п о т а м о в.
Т у р а н д о т о в. Ну что, нашли автора этой статейки?
Г о н д у р а с о в. Нет, не нашли, как в воду провалился, чертов пачкун. Исчез из квартиры, и где он сейчас находится, неизвестно.
М е с о п о т а м о в(заискивающе). Как бы это не было, Аполлинарий Игнатьевич, происком конкурентов из газеты «Прекраснейшее сегодня»! Вполне могли подложить свинью в виде засланного казачка!
Т у р а н д о т о в. Что, засланный казачок? Под видом стажера, работающего у нас с испытательным сроком? Вполне возможно, и очень похоже на конкурентов; я бы, во всяком случае, при необходимости поступил точно так же. Впрочем, сейчас это уже не важно, сейчас речь идет об общественности, которая может неправильно все понять. Неправильно понять, и, как следствие, не на шутку разволноваться. Кстати, и в Кремле придерживаются аналогичного мнения. Поэтому надо общественность успокоить, и напечатать какое-нибудь опровержение. В том смысле, что Блистательный Недоносок – это просто такая метафора, и газета ни на кого конкретно не намекала.
Г о н д у р а с о в. А это действительно метафора, и чертов пачкун, запустивший ее, действительно ни на кого конкретно не намекал?
Т у р а н д о т о в(кричит). Да я-то почем знаю, намекал он на кого-то или не намекал! Я знаю не больше вашего, и нахожусь в неведении вместе со всей общественностью!
М е с о п о т а м о в. Да плюньте вы на эту общественность, не было ее никогда, и не будет, хоть в микроскоп ее разглядывайте, хоть каблуком к земле придавите!
Т у р а н д о т о в. Нельзя, дорогой мой. В Кремле решили, что лучше не плевать, и не придавливать каблуком, а лучше от греха подальше чем-нибудь успокоить. Так что идите, и подготовьте парочку опровержений, в том смысле, что это шутка вроде первоапрельской, и что никаких перемен в стране пока что не намечается. Общественность любит первоапрельские шутки, особенно если их ей подробно растолковать.
Г о н д у р а с о в. Растолковывать общественности суть шуток и анекдотов – мое, Аполлинарий Игнатьевич, любимейшее занятие как в свободное, так и в служебное время.
М е с о п о т а м о в. А меня вообще хлебом не корми и водкой не пои, только дай истолковать смысл какой-нибудь хохмы и сплетни.
Т у р а н д о т о в(облегченно). Вот и хорошо, идите и растолковывайте. И пока не успокоите общественность, живыми лучше не возвращайтесь!
З а м е с т и т е л и уходят.
Дверь открывается, входят В л ю б ч и в ы й и В н и м а т е л ь н ы й.
В л ю б ч и в ы й(с порога). Вы – Турандотов Аполлинарий Игнатьевич?
Т у р а н д о т о в(он смертельно испуган). Да, то есть нет. То есть да, это я.
В л ю б ч и в ы й(очень мягко). Не пугайтесь, мы не арестовывать вас пришли. Пока что. Позвольте представиться: Влюбчивый, сотрудник спецслужб. А это мой коллега, Внимательный, и тоже сотрудник соответственной спецслужбы. Разрешите задать вам пару вопросов.
Т у р а н д о т о в(наигранно, все еще во власти испуга). Да, конечно же, задавайте, и даже не пару, а сколько вам будет угодно! (Суетится.) Садитесь, прошу вас, располагайтесь, как вам будет угодно, я весь внимание, и расскажу вам все, ни о чем не утаивая! (Суетится, усаживая гостей.)
В л ю б ч и в ы й(очень доброжелательно). Это хорошо, что вы такой внимательный, это говорит в вашу пользу.
В н и м а т е л ь н ы й(очень мягко). Почти что в вашу, но не совсем. Скажите, вы женаты?
Т у р а н д о т о в(опять смертельно пугается). Я? Да, то есть нет, то есть да. Извините, я не знаю точно, и поэтому не могу сказать однозначно.
В л ю б ч и в ы й. Это нехорошо, что вы путаетесь в показаниях.
В н и м а т е л ь н ы й. Это не повышает ваши шансы, а, напротив, понижает.
Т у р а н д о т о в(он совершенно раздавлен и сбит с толку). Простите, шансы на что?
В л ю б ч и в ы й. На то, чтобы выйти сухим из воды.
В н и м а т е л ь н ы й. А также не раскаиваться потом по поводу содеянного.
Т у р а н д о т о в(зловещим шепотом). Разрешите, я сделаю чистосердечное признание?
В л ю б ч и в ы й. А вот это вы правильно поступаете.
В н и м а т е л ь н ы й. Давно пора, а то водите нас за носы, как мальчишек, а я, между прочим, майор с боевым опытом, а он (кивает на В л ю б ч и в о г о) – настоящий полковник!
Т у р а н д о т о в(он поражен). Неужели полковник?
В л ю б ч и в ы й. Да, полковник, хоть и не люблю хвастаться этим. Вот, пожалуйста, распишитесь, и не забывайте, что обо все здесь услышанном вы должны хранить обязательное молчание!(Протягивает Т у р а н д о т о в у отпечатанные на машинке и соединенные скрепочкой листы бумаги.)
Т у р а н д о т о в(он очень оживлен и необыкновенно весел, принимая бумаги и подписывая их). Конечно, я буду нем, как могила, и не выдам ни за что тайну исповеди. То есть, прошу прощения, следствия. (Внезапно падает на колени и ползет вперед к п о с е т и т е л я м, протягивая подписанные бумаги, сквозь слезы.) Простите меня, я больше не буду!