— Ещё одно, так скоро! — подметила она, когда я передала ей запечатанную записку для Рэйвена, которую я написала прошлой ночью. — Не боишься, что будешь выглядеть... чрезмерно нетерпеливой?
Я покраснела от этой мысли, но ответила:
— Он не будет возражать. У меня важные для него новости.
— Правда? — спросила Сара. — Ты придумала план как встретиться?
— Д-да, — с заиканием выговорила я, всё-таки я не любила лгать Саре.
Мне пришлось написать Рэйвену. Надо было сообщить ему, что в подземелье притаились "сумерки". Я понятия не имела, как тайно провести Рэйвена в Блитвуд. В конце концов, он был немного больше сияющего спрайта.
Но так уж получилось, что Рэйвен сделал мою ложь истиной. В тот же самый день он написал ответ (Сара передала мне записку в обед), что у него есть план, как попасть в Блитвуд на следующей неделе в первый день весны.
"Продержись до той поры, — написал он. "Сумерки" извлекают самое худшее из людей. Следи внимательно за своими друзьями на признаки странного поведения".
Странное поведение? Подобное тому, что Хелен становилась все более скрытной в отношении её писем из дома, или что Натан замуровал себя на своём месте, на окне в библиотеке, как жертва в рассказе мистера По "Бочонок амонтильядо"? По-видимому, в Блитвуде не было ничего, кроме как странного поведения в последнюю неделю зимы — во время которой лил ледяной дождь, превратив снег в жижу — как будто перспектива освобождения заставила рабство зимы выглядеть ещё более невыносимым.
— Да, — сказал Жилли, когда я упомянула ему об этом. — Это самое опасное время зимы, когда запах весеннего рассвета будоражит кровь. Даже спрайты вырывают друг другу волосы.
Я стала свидетелем, как мисс Шарп сорвалась на мистера Беллоуз за то, что тот принёс ей фиалки; Беатрис сделала выговор Долорес за то, что та была "болтуньей", а Альфреда Дрисколл отказалась принести Джорджиане чашку чая и сказала ей, что она не была "её прислугой". Джорджиана отомстила, начав распускать слухи, что мать Альфреды была дочерью торговца, а вовсе не одного из Первой Сотни. Я поймала себя на том, что позлорадствовала, подумав, что как минимум кто-то ещё ощутил вкус терапии Джорджианы, но затем почувствовала себя виноватой, когда обнаружила плачущую Альфреду в том же самом чулане, где я несколько недель назад застала Шарлотту.
Что касается Диан, они казались необычно сдержанными и свирепыми. В один из вечеров на ужине Берти пошла забрать тарелку со стола Диан и Андалусия Бомон отняла у неё тарелку, запустив свои ногти настолько глубоко в руку Берти, что пришлось вызывать Жилли, чтобы заставить её сбросить свою хватку.
— Они впали в "Дрессуру Охоты", — сказала мне Сара в сочельник равноденствия. — Лучше держаться от них подальше. На твоём месте, я бы сходила в город и навестила своего поклонника, — добавила она с лёгкой завистью.
Мне часто казалось, что Сара мечтала иметь своего собственного "поклонника", чтобы навещать его, и что она получала "заимствованное" удовольствие в моих фиктивных отношениях.
— Он сказал, что придёт завтра, — поделилась я с ней, утомившись от скрытной атмосферы.
Я начала опасаться, что Рэйвен не придёт, и я навечно застряну в этом опустошающем мавзолее.
Но проснувшись следующим утром, я почувствовала перемены в просачивающемся через окно у моей кровати воздухе. Он пах... свежестью. Как живой организм. Я села в кровати и выглянула в окно. За ночь вся жижа на лужайке растаяла. Река вырвалась из оков льда и мерцала в утреннем солнце. Даже тёмная угроза леса Блитвуда посветлела из-за россыпи нежной зеленой растительности среди более тёмной зелени сосен.
— Смотрите! — я окликнула Дейзи с Хелен. — Весна!
Дейзи с Хелен втиснулись ко мне на кровать и прижались лицами к окну.
— Разве это не забавно, — сказала Дейзи, оконное стекло запотело от её дыхания. — Сегодня первый день весны. Словно лес знает.
Я задрожала от мысли, что лес знает всё.
— Давно пора, — сказала Хелен, прогнав фантазию Дейзи щелчком своей косы. — Папа прислал мне новый весенний наряд из Парижа.
За завтраком на каждом столе стояли букетики из фиалок с рукописной запиской, в которой говорилось "Счастливой Весны! От Дома Фиалок Шарпов". Пока девушки восклицали о том, как мило было со стороны тётушек мисс Шарп прислать нам цветы, я смотрела на свои столовые приборы. На моей тарелке лежало письмо с почтовым штемпелем Шотландии. Я взяла его дрожащими руками и едва не порезала себя столовым ножом, которым принялась открывать письмо.
— Ава получила любовное письмо, — сухо высказалась Хелен.
Но это было даже лучше, чем любовное письмо.
"Дорогая мисс Холл", — начиналось письмо.
"Мне было весьма любопытно получить Ваш запрос с наведением справок о книге "Порочность Ангелов", особенно учитывая, что он исходит от дочери Эвангелины Холл. Я очень хорошо знал Вашу мать, и я жутко оплакивал весть об её кончине. Намедни я вспоминал о ней, когда обнаружил копию "Порочность Ангелов" здесь, в Готорне. Полагаю, что она хотела бы, чтобы я лично привёз копию Вам. По стечению обстоятельств, я планирую отправиться в путешествие по поселениям в апреле. Думаю, будет лучше, если я захвачу книгу с собой. Я телеграфирую Вам, когда сяду на корабль и организую нашу встречу. А тем временем, я убедительно прошу Вас никому не рассказывать о нашей переписке. Исходя из обстоятельств, о которых я просвещу Вас позже, я предпочту, чтобы никто не знал, что я отправляюсь в путешествие с книгой. Надеюсь на встречу с Вами в апреле.
С уважением,
Герберт Фарнсуорт
Архивариус, школа Готорн"
— Ава! — голос Сары проник сквозь моё оцепенение, в то время как я перечитывала письмо во второй раз. — Дейм Бекуит делает заявление.
Я подняла голову и увидела Дейм Бекуит, стоявшую на помосте и призывавшую зал к вниманию своим проницательным взглядом. Я виновато поймала её взгляд и запихнула письмо в карман. Она кивнула, будто ожидала именно моего почтения, чтобы начать.
— Я хочу пожелать всем вам счастливого первого весеннего дня, — сказала она. — Погода, безусловно, сотрудничает с календарём. В честь этого дня, я решила отменить обычные уроки.
Большой ор поднялся в зале; спонтанное высвобождение всей напряжённости, что накапливалась во время холодных месяцев. Даже Долорес Йегер издала негромкий визг радостного возбуждения. Дейм Бекуит подождала, пока шум утихнет, а потом добавила:
— Вместо этого я попросила наших учителей провести в саду урок по признакам наступления весны.
Последовал небрежный стон, но он не был искренним. Один урок — это не так уж и много, и как минимум он будет проходить на улице. Дейм Бекуит окинула взором зал таким образом, что создавалось впечатление, будто она желает встретиться взглядом с каждой девушкой и заглянуть в душу каждой из них.