С тех пор как окончилась Шестидневная война, президент Франции Шарль де Голль требовал проведения переговоров по вопросам Ближнего Востока с участием Франции, Великобритании, Соединенных Штатов и Советского Союза. Линдон Джонсон не скрывал своего пренебрежительного отношения к претензиям Франции на роль ведущего игрока в ближневосточной политике. Когда он впервые узнал о предложении французов провести встречу «четырех великих держав» по вопросам Ближнего Востока, то саркастически спросил: «А кто остальные две державы?»[413] Р. Никсон, напротив, искренне восхищался Ш. де Голлем, и Г. Киссинджер также отзывался о нем с исключительным уважением. При этом оба они считали, что очень важно открыть новую главу в отношениях США и Франции. Через несколько недель после инаугурации в 1969 году Р. Никсон отправился в Париж на переговоры с Ш. де Голлем; это была первая зарубежная поездка Р. Никсона в статусе главы государства.
Уильям Роджерс и Джозеф Сиско, сотрудник Іосдепартамента, которому госсекретарь поручил возглавить Отдел по вопросам Ближнего Востока и Южной Азии, знали, что Шарль де Голль непременно напомнит о своем предложении провести встречу представителей четырех держав. Заранее было принято решение о том, что Ричард Никсон согласится на это — не потому, что американские дипломаты считали это верным решением, но чтобы удовлетворить честолюбие французского президента и продемонстрировать степень уважения к нему со стороны новой американской администрации. С их точки зрения, это была единственная причина, по которой такая встреча вообще имела смысл. Французские дипломаты поддерживали позицию Советского Союза, требуя полного вывода израильских войск с Синайского полуострова без того, чтобы арабские страны гарантировали свою готовность на заключение мирного соглашения с Израилем. При этом американские дипломаты полагали, что и британские представители (учитывая, что главные интересы их страны в этом регионе были связаны с обеспечением безопасности торговли с арабами) хотя бы отчасти будут поддерживать французско-советскую позицию. На этих переговорах Соединенные Штаты рисковали оказаться в одиночестве и, возможно, испытать давление не только со стороны Советского Союза, но и со стороны своих союзников по НАТО.
Израильские руководители сопротивлялись не только любому решению, которое могло бы быть принято на этом форуме, но и самой идее проведения таких переговоров в принципе. При этом они вряд ли охотнее согласились бы на то, чтобы американцы проводили встречу только с представителями Советского Союза, поскольку тогда они увидели бы в этом угрозу того, что Израилю будет навязано соглашение на чуждых ему условиях, легитимизирующее позиции Советского Союза на Ближнем Востоке. Однако вследствие войны 1967 года Советский Союз был слишком активно вовлечен в ближневосточную политику, чтобы его можно было игнорировать. По крайней мере, как полагали в Вашингтоне, переговоры с СССР позволили бы уменьшить опасность возникновения недоразумений между двумя державами, которые могли поставить человечество на грань ядерной войны.
Однако предложенный Ш. де Голлем форум не казался американским экспертам наилучшим способом проверки истинных намерений руководителей Советского Союза. В начале февраля 1969 года Дж. Сиско составил, а У. Роджерс подписал меморандум, адресованный президенту, в котором они рекомендовали провести параллельные переговоры: между четырьмя вышеназванными государствами — в ООН и между представителями двух сверхдержав, США и СССР — в Вашингтоне. Предполагалось, что именно во время переговоров в Вашингтоне будут определены направления политики в отношении Ближнего Востока и порядок проведения переговоров о мирном соглашении. Эту позицию поддержал и Генри Киссинджер, сумевший убедить президента Р. Никсона следовать именно этим курсом[414].
На этих переговорах США должен был представлять Джозеф Сиско, а постпред США в ООН Чарльз Йост (Charles Woodruff Yost, 1907–1981), которому поручалось ведение переговоров в Нью-Йорке, должен был получать от него инструкции и текущую информацию, не выходя за пределы того, что будет согласовано в ходе двусторонних переговоров в Вашингтоне. Французские дипломаты получали возможность удовлетворить свои геополитические амбиции, но в реальности американцы не собирались привлекать их к выработке тех решений, которые должны были быть реализованы. Фактически американцы пригласили своих британских и французских «партнеров» участвовать в переговорах, имевших лишь церемониально-символическое значение. Основными же должны были стать прямые тайные переговоры представителей США и СССР.
414
См.: Henry Kissinger,