Существует первый блок, который хочет нас уничтожить, — это блок арабских стран. Второй блок не готов нас уничтожить, но хочет помочь арабам в войне против нас: к нему относится большинство исламских наций. Затем существует третий блок, включающий такие страны, как Индия, который ничего не имеет против нас, но по ряду причин не хочет признать факт нашего существования. Есть также четвертый блок, который признает Государство Израиль, но отрицает существование евреев как нации, — это коммунистический блок. И наконец, существует пятый блок, который признает Государство Израиль и существование еврейского народа, но не особенно озабочен проблемами его выживания: это все остальные» [179].
Заметим, что ни о каком стратегическом или каком угодно еще партнерстве с США глава правительства Израиля не упомянул ни единым словом, никак не выделив эту страну, молчаливо отнеся ее к тем, кто «признает Государство Израиль и существование еврейского народа, но не особенно озабочен проблемами его выживания».
Стратегические последствия политической изоляции Израиля могли быть еще более опасными, так как «рейды возмездия», проводившиеся израильской армией в 1953–1956 годах, когда начальником Генерального штаба был Моше Даян (1915–1981), против конкретно ни в чем не повинных людей на территории приграничных арабских стран, резко осуждались мировым сообществом, и требования их прекращения звучали очень отчетливо. В этой обстановке для Израиля было чрезвычайно важно если не нейтрализовать, то хотя бы сократить масштабы критики извне, которая могла привести к делегитимации еврейского государства на международной арене. Израильские руководители опасались, что страна может стать объектом политических и экономических санкций.
Вместо того чтобы поддержать Израиль в то время, когда Советский Союз согласился поставить Египту огромные по тем временам арсеналы оружия, администрация США прибегла к тактике челночной дипломатии, для чего в Каир и в Иерусалим был делегирован бывший заместитель министра обороны США Роберт Андерсон (Robert Bernard Anderson, 1910–1989), пользовавшийся особым доверием президента Д. Эйзенхауэра, свидетельством чего стало его назначение в 1957 году на пост министра финансов США. Президент поставил перед Р. Андерсоном задачу добиться снижения остроты конфликта в отношениях между руководителями Израиля и Египта, для чего уполномочил его встретиться с ними столько раз, сколько будет необходимо. Тайная миссия Р. Андерсона начала 1956 года, получившая кодовое название план «Гамма», состояла из нескольких поездок между Каиром и Иерусалимом (и там, и там он жил инкогнито на частных виллах), имевших целью внести ясность в позиции сторон, сгладить разногласия между политическими руководителями Израиля и Египта и подготовить основу для встречи президента Г.А. Насера и премьер-министра Д. Бен-Гуриона, на которой последний настаивал и которую Г.А. Насер, в свою очередь, всячески оттягивал, стараясь уклониться от нее вообще.
Д. Бен-Гурион, однако, умел сказать американцам твердое «нет», и, несмотря на многочисленные предостережения со стороны американцев о «серьезных последствиях» для Израиля, которые могут наступить, в случае если последний не «проявит гибкость» в территориальном вопросе, отказался от любых заведомо односторонних уступок. Г.А. Насер же, знавший разработанный американцами совместно с англичанами план «Альфа», следуя ему, настаивал на создании соединительной полосы между Египтом и Иорданией на некоторой части Негева, которая будет передана арабам. Фактически именно англо-американский план «Алъфа» спровоцировал Г.А. Насера на те требования, которые он выдвигал в отношении Израиля. С точки зрения премьер-министра Израиля, Родосские соглашения, заключенные между Израилем и всеми граничащими с ними арабскими странами в 1949 году, сформировали границы, которые не подлежали корректировке. В то время как позиция Г.А. Насера заключалась в том, чтобы «границы были пересмотрены в пользу арабов, а Израиль в целом согласился с идеей возвращения арабских беженцев», Д. Бен-Гурион выражал готовность рассматривать лишь «незначительные взаимные корректировки границы, направленные на решение задач местного значения, таких, как обеспечение доступа жителей местных деревень к земле или воде». Будучи уверенным в том, что никакой посредник не может объяснить позицию Израиля по принципиальным вопросам более убедительно и достоверно, чем сами представители Израиля, Д. Бен-Гурион считал прямые египетско-израильские переговоры (желательно проходящие на самом высоком уровне) ключевым условием успеха в процессе снижения напряженности между Каиром и Иерусалимом[180].
179
Текст выступления Д. Бен-Гуриона от 5 июля 1955 г. цит. по протоколу, находящемуся в Государственном архиве Израиля [на иврите].
180
См.: Avraham Ben-Zvi,