Ариэль Шарон, надо сказать, не особенно рассчитывал на готовность Палестинской администрации к реформам изнутри, которая, собственно, была краеугольным остовом «Дорожной карты». Нельзя сказать, что, став главой правительства, А. Шарон принялся реализовывать некий «стратегический» план: скорее напротив, его деятельность отличалась известным непостоянством. Так, изначально он выступал против строительства разделительного забора между Израилем и территориями, населенными палестинскими арабами, а впоследствии стал одним из самых горячих сторонников этого проекта. А. Шарон на протяжении долгого времени взвешивал возможность изгнания Я. Арафата, однако, вопреки многочисленным декларациям отдельных членов правительства и депутатов и предостережениям самого премьера, решение по этому вопросу так и не было принято. А. Шарон высказывался очень и очень критически в отношении предпринятого Э. Бараком одностороннего вывода израильских сил из Ливана, утверждая, что подобные шаги лишь способствуют эскалации терроризма, однако в апреле 2004 года сам А. Шарон выступил именно с планом односторонней эвакуации, причем не только израильских войск, но и двадцати пяти еврейских поселений из сектора Газа и Северной Самарии.
В интервью Ари Шавиту, одному из наиболее оригинально мыслящих авторов влиятельной газеты «Хаарец», в котором А. Шарон говорил о необходимости в будущем пойти на «болезненные уступки», он сказал: «Если мы придем к ситуации истинного мира, подлинного мира, гарантированного мира для будущих поколений — то нам придется осуществить болезненные уступки. Не взамен обещаний — но только взамен подлинного, реального мира»[277]. Именно в надежде на «подлинный, реальный мир» израильские силы оставили в 1994–1997 годах не только Газу и Хан-Юнес, но и такие важные для еврейской истории города, как Иерихо, Шхем и Хеврон (в последнем Израиль сохранил контроль лишь за небольшим еврейским кварталом). Большинство израильтян были готовы и на дальнейшие уступки ради достижения подлинного, реального и долгосрочного мира. Но весной 2004 года даже сам А. Шарон не пытался утверждать, что его план односторонней, не согласованной с палестинцами и не закрепленной в каком-либо мирном договоре, эвакуации из Газы и Северной Самарии являлся шагом в этом направлении.
Программа по уходу из Газы и Северной Самарии являлась частью согласованного с американской администрацией «пакета». Немалая проблема, однако, состояла в том, что эта программа А. Шарона очевидным образом противоречила его собственным многочисленным заявлениям, сделанным в предшествовавшие годы. Так, в 1989 году на церемонии закладки поселения Пеат-Садэ он сказал, что «поселения района Гуш-Катиф — это защита юго-западной границы Государства Израиль, и правительство Израиля [тогда существовало правительство национального единства, и А. Шарон занимал в нем пост министра промышленности и торговли] заявляет в свете создания этого поселения, в качестве политической декларации всему миру, что мы останемся здесь навсегда». «Участь Нецарим такая же, как участь Негбы и Тель-Авива, эвакуация Нецарим приведет к эскалации террора и к усилению давления на нас», — говорил Ариэль Шарон, выступая на заседании Комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне 23 апреля 2002 года[278]. Премьер-министр не особенно внятно аргументировал изменение собственной позиции на противоположную, и это не могло не беспокоить многих израильтян. Однако А. Шарон счел, что главный адресат, которого он должен убедить, — это не кто-либо в Израиле, а президент США, к которому он и направился в середине апреля.
Встреча А. Шарона с Дж. Бушем-мл. состоялась в Белом доме 14 апреля 2004 года, спустя два дня после того, как президент США там же принимал X. Мубарака. В ходе встречи с А. Шароном Дж. Буш-мл. практически полностью поддержал программу т. н. «одностороннего размежевания», назвав ее выдвижение «историческим и смелым шагом». Хотя Дж. Буш-мл. подчеркнул, что «США не будут предопределять итоги переговоров, что это — дело самих [вовлеченных в них] сторон, он вместе с тем сделал два очень важных заявления. Во-первых, президент указал: «невозможно ожидать, что в рамках окончательной договоренности будет реализован полный отход Израиля к линии размежевания, установленной перемирием 1949 года». Во-вторых, он отметил, что арабским беженцам и их потомкам должно быть обеспечено право на возвращение в Палестинское государство, но не в Израиль[279]. Дори Гольд (Dore Gold), бывший в 1997–1999 годах постпредом Израиля в ООН, в целом справедливо отмечал, что фактически своими заявлениями Дж. Буш-мл. «похоронил» «параметры Клинтона». Во-первых, в то время, как «параметры Клинтона» обуславливали сохранение израильского контроля над поселенческими анклавами в Иудее и Самарии территориальной компенсацией за счет суверенной территории Израиля, Дж. Буш-мл. о территориальной компенсации даже не упоминал. Во-вторых, согласно «параметрам Клинтона», возвращение в Израиль была одной из возможностей решения проблемы арабских беженцев 1948 года и их потомков, Дж. Буш-мл. же подчеркнул, что эти люди могут возвращаться в Палестинское государство, когда оно будет создано, а не в Израиль. В-третьих, понимая уязвимость его предложений с точки зрения нужд обеспечения безопасности Израиля, Б. Клинтон говорил об американских «гарантиях безопасности Израиля», в то время как Дж. Буш-мл. указывал на то, что Израиль должен при любом урегулировании сохранить возможность самостоятельно обеспечивать нужды своей безопасности [в оригинале — Israel's capability to deter and defend itself by itself.[280]
277
Ари Шавит, «Шарон остается Шароном» // Еженедельное приложение к газете
279
Statement by the President и President Bush Commends Israeli Prime Minister Sharon's Plan. Remarks by the President. The White House, Office of the Press Secretary, April 14, 2004.
280
Dore Gold, “Bush Erases the Clinton Parameters” // Jerusalem Issue Brief Vol. 3, No. 21, April 15, 2004.