Кондолиза Райс несколько раз посещала Ближний Восток, и в конечном итоге было решено провести конференцию в Аннаполисе в ноябре 2007 года. При этом, учитывая сложности при подготовке конференции, было решено не рассылать официальные приглашения, пока каждая сторона приватно не подтвердит свое намерение участвовать в ней. Не раз казалось, что мероприятие сорвется, но к ноябрю все проблемы постепенно удалось так или иначе урегулировать.
В преддверии конференции в Аннаполисе, 4 ноября 2007 года, Эхуд Ольмерт представил исключительно обнадеживающую картину своих ожиданий от грядущего форума: «Аннаполис — это символ того, что существует международная поддержка мирному процессу, истинным стараниям реализовать идею сосуществования двух государств: Израиля, государства еврейского народа, и Палестины, государства палестинского народа. Мы не будем поднимать вопрос о праве Израиля на существование как еврейского государства. Мы не будем обсуждать право палестинского народа на свое собственное государство. Обе эти идеи являются основными условиями переговоров, очевидными и не требующими обсуждения. Все остальные вопросы, все серьезные проблемы, все исторически сложившиеся противоречия, лежащие в основе конфликта между нами и палестинцами, будут обсуждаться. Мы не откажемся от обсуждения ни от одного из них. Аннаполис станет отправной точкой для продолжительных, серьезных и глубоких переговоров, которые не упустят ни один вопрос, и не оставят в стороне ни один момент из тех, что омрачают наши отношения с палестинским народом в течение многих лет»[301]. Ужас состоит в том, что то, что для премьер-министра Израиля было тем единственным, что казалось «очевидным и не требующим обсуждения», а именно — «право Израиля на существование как еврейского государства», для палестинских лидеров не только не было очевидным, но и в принципе не было приемлемым. Палестинская делегация так и не выступила в Аннаполисе с заявлением о том, что признает Израиль как еврейское государство. Когда сменивший Э. Ольмерта на посту главы правительства Б. Нетаньяху потребовал от руководства ПНА ясно и недвусмысленно признать Израиль как еврейское государство, переговоры и взорвались. Израильские и американские руководители фатально недооценили ту пропасть, которая разделяла и разделяет стороны, считая основными и самыми трудными проблемами те, что вытекали из главного, но не осознав это главное: палестинцы так и не признали легитимность существования Израиля как национального дома еврейского народа.
Э. Ольмерт был очень воодушевлен: «Сейчас время пришло. Во главе палестинского руководства стоят лидеры, поддерживающие все соглашения, подписанные до сегодняшнего дня с Израилем». Хотя «мы знаем о сбоях в функционировании Палестинской администрации, отсутствии стабильных органов власти, полном распаде структур безопасности на Западном берегу, власти ХАМАСа в палестинском парламенте и терроре, осуществляемом рядом агрессивных организаций в секторе Газа, что приводит к обстрелам ракетами “кассам” жителей юга страны», хотя «у нас есть весомые доказательства, что в Палестинской администрации еще не сложились условия для того, чтобы реально и ответственно могли выполняться соглашения с Израилем», глава правительства Израиля верил в успех, причем быстрый: «Мы способны справиться с этими обстоятельствами. Президент Палестинской администрации Махмуд Аббас и глава правительства Салам Файяд публично, уверенно, несмотря на все сопряженные с этим сложности, в атмосфере непростых отношений внутри палестинского общества, заявляют, что они хотят жить с нами в мире. Это данная нам возможность — необходимо использовать ее!… После конференции в Аннаполисе мы начнем интенсивные, продолжительные и регулярные переговоры. Если мы и палестинцы будем действовать решительно, тогда есть шанс, что мы сможем добиться настоящих достижений, возможно, даже до окончания каденции президента Буша». До окончании каденции Дж. Буша-мл. оставалось чуть более года.
Перечитывая те возражения и оговорки, которые перечислил Э. Ольмерт, сложно понять, на чем базировались его воодушевление и надежды. Как представляется, одна фраза тогдашнего главы правительства свидетельствует о причинах того, что он поехал на саммит в Аннаполис больше, чем всё остальное, им сказанное. «В существующей ситуации у нас есть партнер, и мы не можем себе позволить отодвинуть переговоры на то время, когда, возможно, наши партнеры будут не в состоянии выполнить свою миссию», — прямо сказал Э. Ольмерт. Иначе говоря, высокие ожидания от переговоров с М. Аббасом и С. Файядом были прежде всего следствием того, что и сам глава правительства Израиля, и, как он полагал, палестинские руководители понимали зыбкость собственного статуса. Это была очень странная логика: соглашение, предусматривающее серьезные уступки, обычно подписывают с теми, в чьей способности выполнить взятые на себя обязательства сомнений нет, здесь же само соглашение должно было укрепить статус тех, кто его подписывал. Израильтяне и американцы могли бы вспомнить о том, как осталось клочком бумаги мирное соглашение, подписанное в мае 1983 года с Ливаном, ибо власти, подписавшие этот документ, были слишком слабы, чтобы обеспечить его ратификацию в парламенте и последующую реализацию. Сложно понять, почему соглашение, подписанное с властями ПНА, которое бы заведомо не утвердил Палестинский законодательный совет, контролировавшийся ХАМАСом, ждала бы лучшая судьба.
301
Здесь и далее цит. по: Address by Prime Minister Ehud Olmert at the Saban Forum, November 4, 2007.