Дни, непосредственно предшествовавшие конференции, были наполнены постоянными спорами о том, будут ли стороны делать совместное заявление перед началом переговоров и каким будет его содержание. Палестинцы требовали, чтобы в нем были как можно подробнее изложены условия достижения соглашения, а израильтяне считали, что этот документ должен быть достаточно кратким. Позиция США заключалась в том, что в этом тексте должны быть обозначены три основных условия, на которых будет базироваться работа конференции: требование выполнения условий «Дорожной карты», поддержка двусторонних переговоров и реализация будущего соглашения на основе выполнения положений «Дорожной карты». Также США были намерены включить в текст конечный срок достижения соглашения, который был определен в один год. Это давало слишком мало времени, но это был как раз тот срок, который оставался до прекращения полномочий администрации Буша.
В зале Морской академии, где проходила конференция, были вывешены американский, израильский и палестинский флаги. Наличие флага Палестины было важным символическим обстоятельством, поскольку это был первый случай, когда палестинцы участвовали в международном мероприятии под своим собственным флагом. Это был еще один американский жест не в сторону Израиля (все же о создании Государства Палестина сторонам еще только предстояло договориться), который Э. Ольмерт и члены израильской делегации должны были проглотить.
Конференция началась с того, что президент Дж. Буш-мл. зачитал текст, согласованный с представителями Израиля и Палестинской администрации[304]. После этого выступили Э. Ольмерт и М. Аббас — К. Райс, выступившая следом, деликатно упомянула в мемуарах, что «речь первого была более миролюбивой и дружественной по отношению к другой стороне». К. Райс была необычайно воодушевлена тем, что на открытии Аннаполисской конференции присутствовал министр иностранных дел Саудовской Аравии; его формальные аплодисменты после выступления Э. Ольмерта она охарактеризовала как «вошедшие в историю». Чем именно была так воодушевлена госсекретарь, сказать трудно: Саудовская Аравия ни тогда, ни позднее не признала Израиль и не установила с ним дипломатических отношений. Вопрос же соблюдения демократических прав и свобод личности в этой стране как был, так и остался бесконечно далеким от американских стандартов, к которым Израиль как раз весьма близок. Свою же позицию по сути обсуждаемых вопросов министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Сауд аль-Фейсал выразил более чем отчетливо на пресс-конференции 23 ноября 2007 года, и эта позиция не оставляла ни малейшего повода для радужных надежд: «Мы собираемся работать серьезно и без театральных эффектов и надеемся, что другая сторона встретит нас столь же серьезно и искренне. Мы едем туда [в Аннаполис] не для того, чтобы кому-то пожать руку или выразить чувства, которые мы не испытываем [sic!]. Мы едем туда только для того, чтобы добиться мира, который сохранит арабские права, сохранит Палестине ее территорию, сохранит Сирии ее территорию, сохранит Ливану ее территорию. Так мы понимаем серьезную работу, ради которой мы туда и едем»[305]. Ни о каких правах Израиля не было сказано ни слова, более того, задав сам себе вопрос — «можно ли представить себе, что мы примем израильскую постановку вопроса о еврейском характере Израиля?», саудовский министр ответил: «Для нас бесспорно ее неприятие». С такой позицией «входить в историю», очевидно, не с чем.
В последний год своей второй президентской каденции Дж. Буш-мл. дважды посетил Израиль — в январе и в мае 2008 года. В январе Дж. Буш-мл. приехал, чтобы продвигать Аннаполисский процесс, и эта тема была в центре его переговоров с Э. Ольмертом[306]. Кроме Израиля, Дж. Буш-мл. в ходе этого турне посетил Бахрейн, Кувейт, ОАЭ, Саудовскую Аравию и Египет, а также встретился с руководством ПНА в Рамалле. В Израиле президент США вновь заявил: «Я верю, что две демократические страны, Израиль и Палестинское государство, существующие рядом друг с другом, отвечают интересам США и всего мира». Он произнес и ритуальные слова о том, что «обеим сторонам придется пойти на болезненные компромиссы», что «переговоры будут очень непростыми» и что «задача США содействовать им». При этом Дж. Буш-мл. повторил, что «США не собираются навязывать свои представления о том, каким должно стать это государство. Единственная возможность для достижения продолжительного мира, единственный путь, чтобы соглашение имело какое-то значение — это компромисс между двумя сторонами и принятие трудных решений», хотя президент и обещал: «мы им [израильтянам и палестинцам] поможем в этом». «Если вы спросите меня, активизирую ли я процесс, отвечу: да, мой приезд сюда является весомым толчком, и вчера уже состоялось первое обсуждение», — сообщил Дж. Буш-мл. на пресс-конференции. Президент источал оптимизм: «В Америке люди задают вопрос: “Вы действительно считаете, что у этих людей серьезные намерения? В прошлом мы часто слышали подобную риторику, слушали много деклараций”. Я бы не находился здесь, если бы я не верил, что вы, г-н премьер-министр, и президент Аббас и ваши переговорные группы имеют серьезные намерения. Я считаю, что люди хотят использовать эту возможность, и наш долг не упустить ее»[307].
304
О конференции в Аннаполисе см. диссертационную работу: Marta Р. Silva, “The Annapolis Conference: A Chronic Case of Too Little, Too Late?” (Washington: Georgetown University, 2010), pp. 53–60.
305
Здесь и далее цит. по: Григорий Косач, «Саудовская Аравия: участие в конференции в Аннаполисе» // Портал Института Ближнего Востока, 26 ноября 2007 г.
306
См.: Владимир (Зеэв) Ханин, «Визит президента США Дж. Буша в Израиль: некоторые внутриполитические итоги и перспективы» // Портал Института Ближнего Востока, 27 января 2008 г.
307
Совместная пресс-конференция президента США Дж. Буша и премьер-министра Израиля Э. Ольмерта, Иерусалим, 9 января 2008 г.