Неудачи в построении дружественных режимов в Ираке и в Афганистане, растущие трения в отношениях с Пакистаном, где, как оказалось, долгие годы вполне комфортно жил главный враг США — Усама Бин Ладен, которого американцы смогли выследить и уничтожить 2 мая 2011 года, потеря ключевого союзника — Египта и неспособность добиться мирного урегулирования внутрисирийского конфликта, ежемесячно уносящего тысячи жизней, вынудили Б. Обаму и его администрацию посмотреть правде в глаза: Израиль — единственная страна на Ближнем Востоке, последовательно готовая быть союзником США, в целом (хотя не во всем) разделяющая общие с США ценности, являющаяся удивительным островком демократии и стабильности в регионе, где и демократия, и стабильность в большом дефиците даже по отдельности. Спустя два года после его прихода к власти, в ходе которых он предпринял титанические, но оказавшиеся бесплодными попытки сближения с арабо-мусульманским миром, Б. Обама стал осторожно разворачиваться в сторону Израиля.
Этапной видится здесь дата 18 февраля 2011 года, когда на рассмотрение Совета Безопасности ООН палестинским представителем был передан проект жесткой антиизраильской резолюции, требовавшей полного замораживания еврейского строительства в поселениях на Западном берегу реки Иордан, а также в Восточном Иерусалиме и немедленного демонтажа всех поселенческих форпостов. Голосование закончилось тем, что США — впервые за годы правления Б. Обамы — наложили вето на эту резолюцию, и принята она не была. Палестинцы забили гол в собственные ворота, благодаря чему Израиль добился существенной победы, на которую, как многим казалось, не мог и рассчитывать. В период, когда эксперты наперебой говорили о существенном ухудшении американо-израильских отношений, весь мир увидел, как официальные представители США, пусть и с тяжелым сердцем, выступили в поддержку позиции правительства Б. Нетаньяху.
Последний раз до этого США использовали право вето в Совете Безопасности 11 ноября 2006 года; за первые два года правления Барака Обамы — ни разу. Новой американской администрации было крайне важно показать, что по всем спорным вопросам она ведет с другими государствами конструктивный диалог, нигде не навязывая свою волю в одностороннем порядке. Американцы очень не хотели использовать право вето и в обсуждаемом случае. Именно поэтому Хиллари Клинтон, а затем и Барак Обама лично звонили Махмуду Аббасу, убеждая его снять проект резолюции с голосования; эти усилия оказались тщетными. Палестинцы отказались также заменить резолюцию, предписывающую Израилю прекратить строительство в поселениях, на заявление аналогичного содержания, которое хоть и осуждало Израиль, но не имело бы в международном праве той предписывающей силы, который имеют резолюции Совета Безопасности, и только они. В результате отказа палестинского руководства идти на компромисс США, выступающим против вмешательства Совбеза ООН в палестино-израильский конфликт, пришлось воспользоваться правом вето.
Американцы оказались между двух огней. С одной стороны, использовав право вето, американцы оказались в неловком положении, в одиночку выступив против всех остальных членов Совета Безопасности. Но с другой стороны, впервые за много лет допустить принятие в Совете Безопасности жесткой односторонней антиизра-ильской резолюции значило еще сильнее подчеркнуть тот поворот в американской политике, против которого и так резко выступали многие критики курса Барака Обамы, в особенности — из Республиканской партии, выигравшей осенью 2010 года почти все возможные выборы: и в палату представителей, и в Сенат, и в состав губернаторского корпуса. В итоге тогдашняя постпред США в ООН Сюзан Райс (ныне — советница президента Б. Обамы по национальной безопасности) пыталась объяснить, что, накладывая вето на резолюцию против израильского строительства за пределами «зеленой черты», Вашингтон на самом деле никогда не соглашался с легитимностью поселенческой деятельности Израиля (цитируя ее саму, “we reject in the strongest terms the legitimacy of continued Israeli settlement activity”), которая мешает решению проблемы по формуле «два государства для двух народов», и по сути, хоть и голосует «против», полностью поддерживает изложенную в резолюцию позицию[340]. Внутренне цельной эту позицию не назовешь… Постпред США могла бы напомнить, что введенный Израилем в конце 2009 года десятимесячный мораторий на строительство в еврейских поселениях Иудеи, Самарии и Иорданской долины никак не способствовал решению проблемы по формуле «два государства для двух народов», что Израиль не признается еврейским национальным государством не только правящим в Газе ХАМАСом, но и правящим на Западном берегу ФАТХом однако ничего подобного сказано не было. Не было сказано и о том, что в тот самый день, когда в Ливии, Йемене и Бахрейне гибли участники мирных демонстраций протеста, вынесение вопроса о повседневной жизни еврейских населенных пунктов на тех или иных территориях на обсуждение в Совете Безопасности ООН являлось вопиющим лицемерием.
340
Explanation of Vote by Ambassador Susan E. Rice, U.S. Permanent Representative to the United Nations, on the Resolution on the Situation in the Middle East, including the question of Palestine, in the Security Council Chamber, February 18, 2011.