В течение первого полугодия нахождения у власти администрация Дж. Буша-мл. была вынуждена во многом пересмотреть свою позицию в отношении ситуации на Ближнем Востоке. В момент прихода к власти команда Дж. Буша-мл. осознавала, что мирные переговоры между сторонами зашли в тупик при президенте Б. Клинтоне, и не желала продолжать заниматься делом, не без оснований считавшимся безнадежным. Американские политики призывали палестинцев и израильтян остановить насилие, но ничего не планировали в отношении возобновления переговоров. Однако в свете постоянного ухудшения ситуации администрация Дж. Буша-мл. фактически пересмотрела этот курс, и уже в мае 2001 года К. Пауэлл говорил о том, что основной целью Отчета Комиссии Митчелла являлся постепенный переход к переговорам об окончательном урегулировании. Хотя причастность членов ФАТХа и сотрудников палестинской полиции и сил безопасности к актам антиизраильского насилия была очевидной, и не было сомнений в том, что руководство ПНА не только не сделало ничего для их предотвращения, но в отдельных случаях даже стимулировало подобные акты, американские дипломаты вернулись к риторике «мирного процесса» и «уступок во имя мира».
2. Всё то же, всё так же: Дж. Буш-мл., К. Пауэлл и палестино-израильское противостояние после 11 сентября
Серия самых масштабных террористических актов в мировой истории, произошедшая 11 сентября 2001 года, поставила администрацию США перед необходимостью в кратчайшие сроки пересмотреть концепции внешней политики и международной безопасности. Пересмотр, однако, был куда менее значительным, чем можно было ожидать, если читать многочисленные публикации неоконсервативных мыслителей, группировавшихся вокруг вице-президента Дика Чейни, чуть ли не о «четвертой мировой войне». По сути, будучи верным продолжателем дела своего отца и его предшественника, Дж. Буш-мл. принял решение вновь направить американские силы в страны, где они уже присутствовали в прошлом: в Ирак и в Афганистан. Связь этих стран, особенно Ирака, с террористическими актами 11 сентября доказана так и не была, а потому легитимность и целесообразность вторжения в эту страну многие специалисты, в том числе и автор этой книги, и поныне считают надуманными. Как бы там ни было, израильско-палестинский фланг оказался довольно далеко от основных объектов интереса американских руководителей на Среднем Востоке. В отношениях между Соединенными Штатами и Израилем в этот период в очередной раз наблюдалось определенное охлаждение.
В Америке доминировала концепция, согласно которой терроризм, направленный против американцев, и терроризм, направленный против израильтян, — это якобы «две принципиально разные вещи»: в то время как первый вид терроризма, мишенью которого являются США, как утверждалось, не имеет политических целей, могущих быть предметом переговоров, потому бороться с ним можно исключительно силовыми методами, террор против граждан Израиля якобы направлен преимущественно на привлечение внимания к политическим вопросам, требующим рассмотрения, поэтому террор кончится только вследствие успеха «мирного процесса». Эта парадигма доминировала все годы правления Б. Клинтона, но и после 11 сентября и смены президента сотрудники Госдепартамента оставались в плену той же концепции. На всем протяжении восьмилетнего правления Дж. Буша-мл. Колин Пауэлл и Кондолиза Райс (в первую каденцию Дж. Буша она была советницей президента по национальной безопасности, во вторую — государственным секретарем) очень избирательно относили те или иные организации арабо-мусульманского мира к числу «террористических». А. Шарон ожидал от Дж. Буша-мл. радикальных шагов в отношении ПНА и лично Я. Арафата как сил, десятилетиями поддерживающих акты террора и насилия против Израиля и Запада, однако Госдепартамент США не внес ни ФАТХ, ни подчиненную лично Я. Арафату Службу безопасности в список террористических организаций. А. Шарон проявил в этой связи беспрецедентную стойкость и ни разу не встретился с Я. Арафатом, но этот курс прямо противоречил тогдашней американской политике, видевшей в ООП — основного легитимного представителя палестинского народа, имеющего право на свою государственность. Израильтяне, особенно принадлежащие к т. н. «национальному лагерю», неустанно повторяли, что Израиль находится на переднем крае той же самой войны против террора, который угрожает и Соединенным Штатам. Американцы же воспринимали борьбу Израиля и те меры, которые принимали они сами, как в целом глубоко различные, не считая еврейское государство ни своим защитником, ни, условно говоря, громоотводом. Хотя меры, предпринятые американцами в рамках их борьбы с терроризмом, были зачастую несравнимо более жесткие, чем шаги, которые делал Израиль, американская дипломатия продолжала неустанно осуждать политику израильского правительства на палестинском направлении как наносящую чрезмерный урон жизни палестинских арабов.