Ага! На тротуаре маячит кучка экземпляров обоего пола, что-то вопят, размахивая транспарантами и триколорами. Размахивается один, зараза… как-то очень уж тренированно… но бутылка, заткнутая дымящей тряпкой, не долетает, разбивается на асфальте, бензин вспыхивает высоким, уже ни для кого не опасным пламенем… зато что-то увесистое стукнуло по броне совсем рядом с амбразурой так, что Мазур невольно отпрянул, но тут же приник к «бойнице».
Да, толпы на тротуарах стали погуще, по броне уже почти непрерывно барабанит всякая дрянь, но «коктейля Молотова» больше никто, слава богу, не швыряет…
Что-то обрушилось сверху, грохнуло по броне так, что все сидящие внутри инстинктивно сгорбились, вжали головы в плечи. Мазур успел увидеть опоры моста, под которым они проехали. Никак непохоже на взрыв, просто, скорее всего, что-то тяжелое кинули с моста, поганцы — ничего, переживем.
Лаврик сосредоточенно застыл, прижимая к уху портативную рацию. БТР круто развернулся, и Мазур прекрасно рассмотрел, что впереди, перед беснующейся толпой, застыли несколько танков. Рассмотрел транспаранты: частенько попадается осточертевшее уже «советас диктатурас» с разнообразными дополнениями — вон то короткое слово, он уже поневоле выучил, означает «долой», а остальные непонятные.
Не видели вы настоящей диктатуры, корявые, подумал Мазур с веселой злостью. Будь диктатура настоящей, да хотя бы в Африке у фельдмаршала Огомботе или в Латинской Америке у генерала Бенидеса, танки и не подумали бы останавливаться перед вами, припадочными, а спокойненько пошли бы себе дальше под мерзкий хруст, и очень быстро толпа, себя не помня от ужаса, кинулась бы врассыпную, видя, во что превратились первые ряды. Да уж, будь это настоящая диктатура, вы бы у нас взвыли, как та коза, что кричала нечеловеческим голосом…
Лаврик поднял глаза:
— К главному входу не пробиться, идем к тыльному!
БТР, словно водитель услышал Лаврика, рванул с места. Мелькнули орущие бандерлоги на другой стороне улицы, дома, голые деревья…
Резкая команда Лаврика:
— Противогазы надеть! Всем покинуть машину! Работаем!
Мазур распахнул коробку, чуть неуклюже — давно что-то не приходилось напяливать изделие номер один, — натянул припахивающую тальком резиновую харю, вмиг отвинтил снизу пробку фильтра. Распахнул тяжелую дверцу и выпрыгнул первым. Следом привычно, без толкотни, повалили остальные.
Ну да, сразу видно — задворки… Бандерлоги наличествуют, но в небольшом количестве — скучновато им здесь, ага, гораздо интереснее и веселее торчать там, у главного входа, красоваться на публике… Тьфу ты!
И справа, и слева оглушительно грохнуло, Мазур вовремя зажмурился — и по векам ударила яркая вспышка. Так, теперь можно и посмотреть… Ага, врассыпную кинулись, как вспугнутые зайцы…
Слева, как Лаврик и говорил, протянулся длинный стеклянный фасад. К нему кинулись трое «альфовцев», на бегу что-то делая со своими приспособами — сначала они показались Мазуру копьями, но он тут же сообразил, что это к длинным шестам приделаны отрезки толстой арматуры, сейчас их установят перпендикулярно древку, и по стеклу — самое то…
Выстрелы сразу с нескольких сторон! Пригнувшись, Мазур привычно потянулся рукой к ремню автомата, и тут же опомнился — не было автомата, на плече висела только импортная приблуда, от которой в перестрелке никакого толку…
Еще выстрелы… Явно со стороны близлежащих жилых домов — тренированным слухом Мазур без труда определил, что это палят из охотничьих ружей, но пока что никого не задело, пару раз явственно слышал, как шлепали по асфальту пули… Стрекотнула короткая автоматная очередь — «калаш», конечно — и один из «альфовцев» рухнул лицом вниз, дернулся, замер… К нему бросились двое. Плохо дело, подумал Мазур, успев увидеть на спине упавшего пробитый бронежилет — вернее, место, куда угодила пуля: хреновато…