Через некоторое время встаю и я с кресла: пора отдыхать. Все‑таки с дороги. Гут найт (Спокойной ночи).
Надя и Марк остаются еще. Они будут смотреть передачу из Атланты. Олимпийские игры. И составлять (уточнять) планы на завтра.
Я поднимаюсь к себе, кое‑что дописываю в дневник и., тушу свет.
Здесь свет тушится щелчком вверх. И в этом не как у нас! Ложусь и улыбаюсь в темноте: все не так! И подушка продолговатая. У нас подушки квадратные…
Засыпаю умиротворенно. Мне кажется сквозь сон, что я лежу посреди Земли всей…
2. Крупные мелочи быта
Прежде чем сказать о мелочах быта, без которых немыслима наша жизнь, пару слов о большой политике: пока мы провозглашали свои намерения — все для человека, во имя человека, — англичане, похоже, просто все делали для человека. То, что они имеют сегодня, — более чем красноречиво говорит об этом.
Я, оглушенный, на первых порах, красивым изобилием, изящным сервисом и порядком, сказал как‑то Марку, когда мы «сумерничали» в гостиной. Мол, чувствуется, что правители и народ Англии трудятся.
Он как‑то без энтузиазма ответил в том духе, что, мол, да, каждый стремится заработать деньги. Старается. В том числе и правители.
— Ну, хоть стараются, — сказал я. — И стараются, наверно, не так уж плохо, если всего в достатке, и все по уму.
— Далеко не все… — скептически заметил он. — До того, чтоб все было по уму, еще далеко.
Наверно, он прав. Истина не в самой истине, как любил говаривать Лев Николаевич Толстой, а в искании ее. Так и здесь — совершенство жизни не в достигнутом совершенстве, а в безостановочном искании этого совершенства.
Ему, англичанину, виднее про Англию. Тем более он вращается в таких кругах, где мыслят. Работает в Хансарде. Есть такое издание при Парламенте.
Интересно высказался о нашей, в России, перестройке: «Англичане говорят, — не надо ремонтировать то, что еще работает».
Согласен с ним на сто процентов. Даже простой полуграмотный мужик вокруг старого дома сложит сначала новые стены, крышу наведет, а потом только рушит старый дом. Это и ежу понятно. Только не нашим горе-реформаторам.
Я смотрю на оконные и дверные рамы и переплеты на них. Сработаны они из пластмассы высочайшего качества. Прочной и инертной к температурным колебаниям. Стекла в них сплошные и двойные Переплеты между стеклами. (Внутри, не снаружи). Это чтоб легче было хозяйке мыть. И между стеклами вакуум. Чтоб не запотевало.
И само стекло идеальной чистоты. Так что кажется, будто вообще нет стекол.
Открываются окна и двери по горизонтали и по вертикали. Поворотом одной единственной ручки. Мелочь!..
Но вот Надя возится на кухне. Перед нею окно во двор. Она видит играющих во дворе детей. Если надо что‑то крикнуть им, она поворотом ручки открывает окно. По вертикали. Потому что если открывать по горизонтали, надо сначала убрать с подоконника. К тому же при открытом вертикально окне сквозняк идет поверху.
Кстати, помыть оконные и дверные стекла — минутное дело. И даже приятное. Пшикнул специальным средством на специальную салфетку, потер, и стекло чистое.
Да! Специальная салфетка. Вроде из ткани и… вроде из бумаги. Этакий гибрид. Но вытирает хорошо и жадно впитывает влагу. И пришло ж кому‑то в голову. Мелочь! Это не открытие полюса Земли. А поди ж ты, приятно. Я поработал этой салфеткой, убедился лично.
Ящики кухонных столов открываются легко. Так и выкатываются. Стоит только тронугь. Будто они там на роликах.
Пылесос имеет переключатель для четырех степеней ворсистости линолеума. И устроен наподобие утюга для пола, с длинной ручкой.
Стиральная машина — умница — работает по заданной программе.
Дочь стирает на ней каждый день. Я подозреваю, что ей нравится стирать. Еще бы! Она закладывает белье, задает машине программу, и мы едем куда‑нибудь проветриться. Машина все делает сама: дозирует воду, ее температуру, стиральный порошок, отбеливающее; выстирает, прополоскает, отожмет и выключится, когда все сделает. Мы приезжаем — все готово. Остается повесить белье. Потом погладить.
Вот гладить — почти такая морока, как и у нас. Правда, утюг выдерживает заданную температуру и сам увлажняет из встроенного пульверизатора.
Духовой шкаф — дружище — еще похлеще стиральной машины. Мы ставим в него то, что нам надо подогреть к обеду или ужину, задаем ему программу, он подогревает нам обед и поддерживает его в заданной температуре к нашему приезду. А приезжаем мы к обеду без пяти двенадцать, к ужину — без пяти шесть. И сразу за стол.