В 1942 году призван в ряды Красной Армии и был направлен в систему военных учебных заведений ВВС готовить пилотов для фронта.
В 1958 году уволен из рядов Советской Армии по состоянию здоровья.
Первые рассказы В. Иваненко были опубликованы в 1957 году в газете «Советская авиация».
Первая книга «Валька из Ростова» вышла в 1963 году в Краснодаре. Затем вышли его книги «В долине Коп- сан», «Угол атаки», «Перехватчики». О сельских тружениках «Январь в станице», «Встречи в степи», «Страда».
Член Союза писателей СССР с 1968 года. Неоднократно избирался ответственным секретарем Краснодарской краевой писательской организации. Был депутатом краевого Совета народных депутатов.
Награжден девятью медалями, знаком министра обороны «За шефство над Вооруженными Силами», дипломом первой степени Краснодарского отделения Союза журналистов.
Живет в Краснодаре.
ВЗЛЕТ
(Об Иваненко В. Т.)
Три четверти века прожил человек на земле. Да какого века! Самого прогрессивного в истории человечества
и… самого бездушного. Века взлета и падения Человечества. Ни в одну из эпох, даже в эпоху жесточайшей инквизиции, человечество не платило такую страшную дань жизнями людей, какую заплатил Двадцатый. Около ста миллионов человек унесли только войны. Империалистическая, гражданская, Великая Отечественная… Это в Европе и России! Плюс кровавая жатва в Азии, Африке, Южной и Латинской Америке. На Ближнем Востоке… А теперь вот Афганистан, Чечня… Невероятно, но мы, дети века, очевидцы, как Человечество бьет себя на взлете.
И все‑таки взлет. И все‑таки прогресс. От конной телеги до космического корабля. От гоголевской Диканьки со свиньями в лужах на улицах до многомиллионных мегаполисов, одетых в асфальт и бетон. От «прорубленного» окна в Европу до кругосветных путешествий и полета на Луну…
И, в то же время, от всемирного признания милосердной матери Терезы до культа насилия и головорезной телерадиоромантики; до многосерийных фильмов, смакующих безнравственность. Как совместить эти противоречия в развитии Человечества? Чем объяснить небывалый триумф и одновременный позор века?!
Об этом — боль и муки русского человека, русского поэта и писателя. Ибо поэт и писатель во все времена на Руси был олицетворением души и совести нации. Об этом — боль кубанского писателя Виктора Иваненко. Особенно в последних его работах, опубликованных в «Советской России» и в «Литературной Кубани».
Мы знаем давно друг друга. Лет тридцать пять, наверное. Начинали в литобъединении при Доме офицеров в Краснодаре. Там оттачивали свои будущие писательские перья.
Передо мной старенькая фотография тех времен. На ней Виктор Трофимович, Кронид Обойщиков, Владимир Стрекач (теперь живет в Саратове), покойный Иван Савченко, я и Леонид Пасенюк.
Пасенюк был уже членом Союза писателей. Мэтр! А мы еще салаги. Четверо из этих «салаг» теперь профессиональные писатели. Члены СП.
Как давно это было! Как недавно…
В молодые годы велика была тяга к летной профессии. Правдами, а иногда неправдами стремились молодые люди в летчики. Почти каждая группа была с перебором. Крепкие, здоровые ребята. Запомнился один. По фамилии Сер
геев. Молодец во всем. А вот учебная посадка у него никак не получалась. Каждый раз «сыпался в угол». То есть плюхался на взлетную полосу под острым углом. Вроде как не чувствовал глубины пространства. А может, плохо видел? Пришлось чудо — парня отчислить. Прощались со слезами на глазах. Уже в последний момент, видя, как переживает за него инструктор, курсант — неудачник признался: у него со зрением плохо. «Не терзайся, Трофимович, и прости. Я плохо вижу. А медкомиссию прошел через подставного. Думал, обману судьбу…»
— Много их прошло через мои руки, — вспоминает Виктор Трофимович, — а вот запомнился почему‑то больше всех этот Сергеев. Интересно, как сложилась у него судьба?..
Такие вот дела!
Полеты, самолеты, виражи, и вся жизнь позади.
Капитаны пятого океана, как правило, романтики. Не минул сего жребия и Виктор Трофимович. И его можно понять: кто видел нашу прекрасную Землю с высоты птичьего полета, тот не может не спеть ей гимн. А те, кто хоть раз побывал на Алтае, не станут спорить, что край этот сильно похож на Кубань: цветущая предгорная равнина, по которой катит светлые воды красавица Катунь. А вдали — снежные вершины Саян.