— Нет, Господи, конечно, нет! — поспешно отрицает Стив. — Нет, я к тому… у меня никогда не было с этим проблем, ни раньше, ни тем более сейчас. Люди не должны… никто не должен скрывать, кого любит, — он неловко ищет верные слова, уставившись себе в колени. — Я просто никогда не знал, что ты… Думал, ты только по женщинам.
Он поднимает глаза – Баки сидит как побитый, а смотрит так, будто Стив только что пнул его в живот.
С упавшим сердцем Стив чувствует: он сделал самое худшее, что можно.
— Что, Баки, что я сказал не так?
— Да ничего, — стонет Баки, пряча лицо в ладонях. — Господи, Роджерс. Я спать.
— Ладно… — осторожно соглашается Стив, глядя, как Баки встаёт и убирает в бар водку. На ум приходит: — Ты ведь знаешь, что теперь это легально, да, Бак? Некоторые ещё злятся, но чёрт, мы же в Нью-Йорке – я часто вижу на улицах ребят, они держатся за руки, целуются и всё такое. И девчонки тоже. И всем плевать, — он слабо улыбается ему. — Больше нечего бояться.
Тот глядит на него долгую минуту, замерев. А потом говорит:
— Доброй ночи, Стив, — и ускользает в спальню, оставив Стива в одиночестве и темноте.
*
Следующим утром Стив приходит на кухню и видит Баки: прислонившись к барной стойке, тот крутит ножницы в руках.
— Не смотри так, Роджерс, — замечает Баки, когда Стив застывает в дверях, — надумай я кого-нибудь убить, уж точно бы не выбрал ножницы.
— Не смешно, — ворчит Стив. Насыпает себе миску хлопьев и устраивается напротив. — Что б там ни было, зачем они?
Баки искоса взглядывает на него, чуть ухмыляясь, – так знакомо, что у Стива сжимается сердце.
— Я тут подумал, может, пострижёшь меня сегодня.
— Мне длинные нравятся, — не задумываясь, отвечает Стив. — Тебе идёт.
— Спасибо, приятель, — откликается Баки. — Но они лезут в лицо, и Нат покупает мне все эти заколочки, а я их вечно теряю в тот же день, — он вдруг усмехается, открыто и ярко: — К тому же, я знаю, ты предпочитаешь короткие.
— Хорошо, — чавкает Стив сквозь хлопья. — Но ты уверен, что не хочешь в парикмахерскую? Не обещаю, что справлюсь как положено.
У Баки искажается лицо.
— Не хочу сидеть в парикмахерском кресле.
Стив тут же сознаёт свою ошибку и хочет врезать сам себе. Конечно, Баки не пойдёт к цирюльнику. В своей погоне по Европе Стив и Сэм видели приспособления, которыми стирали память Зимнему Солдату, видели кожаные кресла с тёмными пятнами мочи, видели блестящие металлические инструменты, удерживающие череп неподвижно.
Он видит парикмахерскую глазами Баки – откинуться спиной в очередном кресле, подставить шею незнакомцу с острыми приборами…
— Без проблем, — говорит он мягко и, поднявшись, ставит миску в раковину. — Я попробую.
— Спасибо, Стиви, — бормочет Баки уже на пути в ванную.
А Стив так и стоит столбом посреди кухни, широко раскрыв глаза.
Как только Бак не называл его – Стив, Роджерс, большой парень, приятель, дружище – и ни разу Стиви в этом веке. Стив не слышал это имя с 1943.
Он сглатывает, жмурится и идёт вслед за Баки.
Баки устроился на крышке унитаза, лицом к зеркалу, Стив навис над ним с ножницами. Сперва он в один щелчок срезает хвостик – тот безжизненно падает на пол. Дальше он действует аккуратнее, представляя прежнюю стрижку Баки. За годы Стив рисовал его достаточно, со всех сторон, тысячи раз – и помнит досконально: коротко с боков, макушка чуть длинней – так, что пряди падают на лоб, когда он не зачёсывает их назад.
Пробор всегда налево, говорит себе Стив, пробегая по волосам расчёской. Кафель на полу усыпан тёмными нитями, они липнут к его голым ступням. Он даже не уверен, есть ли тут метла, но с этим наверняка поможет Джарвис.
Как бы там ни было, Баки кажется спокойней обычного. Всё это время молчит, торжественно глядя на отражение Стива.
— Ну вот, — говорит Стив, голос звучит куда мягче, чем думалось. Ворошит уже короткие волосы Баки: — Как тебе?
— Хорошо, — отзывается тот. Поднимается – и они внезапно очень близко, в каких-то паре дюймов друг от друга. Пальцы Стива по-прежнему в его волосах, ладонь замерла на затылке, и, подчиняясь ей, Баки поднимает лицо.
— Хорошо, — эхом вторит Стив. Видит, как Баки сглатывает, как движется горло, и до странности не в силах отвернуться. Чувствует румянец, заливающий щёки, и прикусывает губу, не зная, что сказать. Взгляд Баки скользит к его рту и тут же возвращается обратно.
— Ты в этом лучше, чем считаешь, — тихо произносит Баки, и Стив моргает, роняя руку с тёмного затылка.
— Думаешь, пора податься в профи? — неловко шутит он.
— Не знаю. Может, попрактикуешься с Наташей, а там видно будет.
— Господи, нет, — в притворном ужасе открещивается Стив. — Одно неверное движение ножниц – и я покойник.
— Ой, да ладно, у неё к тебе слабость.
Стив фыркает со смехом, тепло ему улыбаясь, и они стоят так близко, что Стиву слышно, как у Баки перехватывает дыхание. Стив хмурится.
— Ох, чёрт, — выдаёт Баки, прежде чем Стив успевает что-то сказать, и встряхивает головой, — мне, похоже, пора – Коулсон сказал позвонить, Фьюри явно что-то хочет.
— А, ага, — кивает Стив. Баки ныряет ему за спину, и лишь спустя пару секунд Стив понимает: Баки только что слинял от уборки.
Стив вздыхает:
— Хей, Джарвис?
— Да, сэр?
— Тут найдётся веник?
*
Коулсон делает всё возможное, скрывая от Стива, что Фьюри дал Баки одиночную миссию. Безуспешно.
— О чём вы думали, мать вашу! — рычит Стив в телефон. — Послать его за отрядом Гидры, это же ничем не грозит, кроме возможной провокации и срыва, и месяцы его стараний пойдут псу под хвост…
— Я прошу тебя успокоиться, — утомлённо отзывается Фьюри.
— Тогда я спрашиваю ещё раз, — огрызается Стив. Он меряет шагами гостиную, не замечая на диване Наташу и Сэма. — Фьюри, какого дьявола?
— Барнс принял задание, — говорит тот, — он понимает риск. Он согласился. С учётом этого не вполне ясно, какое твоё дело, Капитан.
— Это моё дело с тех пор, как это Баки, — Стив делает глубокий вдох. — Почему отряд Гидры? Это может быть ловушкой, чтобы вновь захватить его…
Фьюри вздыхает, из динамика доносится треск.
— Это не ловушка. Это последний оставшийся у Гидры отряд. Я позаботился об остальных, и, если ты не заметил, как раз поэтому никто не явился за Барнсом. Всегда пожалуйста.
— Спасибо, — саркастически бросает Стив, хотя он в самом деле благодарен. — Что ж вы и об этом-то не позаботились?
— Потому что я не доверяю Барнсу, — прямо отвечает Фьюри. — И я в курсе, что вы со Старком обсуждали, как бы принять его в команду.
Молчание Стива его выдаёт.
— Вот о чём я думал, — продолжает Фьюри. — И вот мои соображения: если Барнс снимет отряд без психического срыва, возможно, в мозгах у него нет спускового крючка, которым можно всех нас уничтожить, — он понижает тон, говоря обманчиво спокойно. — Это тебя устраивает, Капитан?
— А каков план, если будет психологический срыв? — требует Стив.
— У команды добытчиков есть транквилизаторы. Мы не собираемся его истязать.
Стив не отвечает.
— Коулсон свяжется с тобой, когда тот закончит, — помолчав, говорит Фьюри. — И потом можешь кудахтать над ним, сколько влезет.
Связь обрывается. Стив таращится на телефон.