— Нет, нет. Об этом не может быть и речи. Когда приносили счета, я видел, что что-то не так, он становился с каждым днем все более хмурым. А когда сообщал мне, что не может закончить строительство своими силами, то чуть не плакал. Я его таким не видел никогда.
Итак, мы все закончили, ресторан был великолепен. Вы его видели? Идеальная планировка, подбор материалов. Не хватало только посетителей. Нужно было сообщить им, что мы есть. И тут снова Джозеф выдал безумную идею. Он предложил дать рекламу на ТВ и не брать денег с посетителей четыре дня, если они сами не захотят заплатить. А в случае убытков, обещал покрыть расходы со своей доли дохода в будущем. И я снова согласился. Только в первый день я предложил разослать приглашения нашим старым клиентам. Так и сделали. В первый день мы обслуживали постоянных в прошлом посетителей, а ещё три дня всех желающих. Результатом стало то, что всего три человека не заплатили за еду! Остальные были в восторге. Все наши затраты окупились за семь месяцев. Феноменальный успех для ресторанного бизнеса.
Джозеф продолжал работать на кухне, а через время занял моё место управляющего. Я теперь мог наслаждаться жизнью с семьёй, не заботясь о средствах. В мои шестьдесят два года, я захотел отдохнуть, повидать мир. Вам повезло застать меня в Париже, завтра я улетаю в Новую Зеландию, чтобы…
— Мы это знаем, — усмехнулся я. — Последний вопрос. Расскажите о личной жизни Джозефа, если знаете что-либо.
… рассказывать особо нечего, родители умерли, когда он был совсем мал, а постоянную спутницу он не завёл. Не каждая девушка выдержит его характер. Друзей у него не было, он мог найти общий язык со всеми, но доверял немногим. Хотя был у него один друг, точнее так говорили сотрудники. Робертом его звали, кажется. Но я мало об этом знаю. А на счёт меня, то я конечно считаю его своим другом, но вот он ко мне относится скорее, как к верному компаньону.
Записал Томас Джонс со слов мистера Полака, совладельца ресторана “Лумберика”.
— На этом заканчиваю свой доклад, — сказал серый костюм и положил все бумаги на стол перед министром.
— Отличная работа Джонс. Как вам Париж? — Поинтересовался министр.
— Не было времени наслаждаться городом, получил данные и прямиком сюда. — Немного с сожалением ответил Джонс.
— Теперь у вас будет время посетить Париж в спокойной обстановке, вы заслужили отпуск. — Ещё раз похвалил сыщика министр. А только он хотел его отпустить как в дверь постучали.
— Войдите, — громко сказал министр, а затем добавил, обращаясь к Джонсу, — вы можете быть свободны.
Дверь открылась и в комнату немного резко вошёл Джозеф. Он остановился. Дверь позади него закрылась. Джозеф осмотрел присутствующих, но не стал делать выводов на скорую руку. Затем он быстро отступил в сторону освобождая путь, покидающему помещение мужчине в сером костюме.
— Я так понимаю, это Джозеф Тирсон? — Начал разговор Кройф сразу после того, как серый костюм покинул помещение. От Джозефа не ускользнуло, что Кройф подмигнул министру. Но Джозеф не подал виду, оставив это как преимущество.
— Да, это я. — Спокойным тоном ответил Джозеф.
— Мы только что узнали о вас много интересного благодаря тому человеку, с которым вы разминулись. Однако у нас есть кое какие вопросы, ответы на которые мы бы хотели получить от вас лично. — Продолжил разговор глава НАСА, но его тон принимал какой-то неуважительный характер.
— Я буду рад ответить на все вопросы. — Всё более спокойным тоном отвечал Джозеф, он уже полностью успокоился, после резкого скачка адреналина из-за выходки Роберта.
— Вы помните родителей? — Задал первый настоящий вопрос Кройф.
— Нет, — быстро ответил Джозеф. — То есть да, отца. Он погиб, когда мне было пять лет.
— Погиб по собственной халатности и из-за нарушения им же техники безопасности, согласно имеющихся у нас документов. — Уточнил глава НАСА.
— Если вы пытались задеть меня, чтобы вывести на проявление эмоций, то вам это не удастся. — Парировал выпад Джозеф. — Но я все же отвечу на ваш вызов. Отец работал вторую смену подряд и не по своей воле. А неисправное оборудование тем более не может быть его виной. Однако следователи решили иначе и с тех пор я знаю какова цена жизни простого человека в глазах других и родной страны. Они не дали мне ничего, а засунули в приют. Но в конце концов я благодарен им, социальная служба помогла мне стать тем, кто я есть сейчас.
На лице министра появилась заинтересованность, а на Алекса Кройфа Джозеф специально не обращал внимания. Министр заметил, что Джозеф остановился и предложил ему продолжить.