Бандит лежал на Олеге, навалившись на него всей массой. Его тело сводило предсмертной судорогой, однако свободная рука еще пыталась дотянуться до шеи противника. Олег с усилием заталкивал нож под ребра рыжего, и каждый толчок сопровождался тихим ревом, вырывавшимся из горла умирающего.
Китаец смотрел на них как загипнотизированный. В темноте он не видел ножа, скрытого телами лежавших на земле. Он был уверен, что рыжий всадил нож в пленника и теперь добивает его. У него выпучились глаза, когда тело рыжего с торчащей в груди рукояткой ножа вдруг безжизненно отвалилось в сторону и пленник в залитой кровью майке поднялся на ноги. Китаец с радостью сделал бы сейчас ноги, но тут оправился от шока Киса. Под тяжелым взглядом главаря Китаец вынужден был броситься на пленника, но, получив сильнейший аперкот правой в челюсть, отступил, споткнулся и рухнул, ударившись в падении виском о корягу. Беляев обернулся к Кисе.
Тот с ножом в руке пятился к машинам. «Вот сейчас мы с тобой побалакаем», — подумал Олег, смело идя на бандита. Киса несколько раз взмахнул ножом, не подпуская Беляева к себе.
— Лучше уйди! — взвизгнул главарь. — Замочу! Олег сделал пару обманных движений и, выждав момент, когда рука с ножом ушла достаточно далеко в сторону, ударил по ней ребром ладони. Киса взвыл и попытался достать Олега ногой. Но его удар получился несильным. Олег рассмеялся, выворачивая Кисину руку. Через несколько мгновений нож выпал, а Киса с вывернутой рукой, стеная от боли, стоял у ног Беляева на коленях.
— Узнаешь у меня, что такое десантные войска, подонок, — процедил Олег, пригибая Кису ниже к земле.
— Чего тебе нужно? — прохрипел бандит. — Давай побазарим спокойно!
— Значит, Киса — это ты?
Для придания весомости своим словам он надавил коленом ему на позвоночник.
— Я! Я! — завыл Киса. — Я не участвовал в налете на обменку, мамой клянусь!
Олег развернул его лицом к себе и порвал рубаху у него на груди. Действительно, над сердцем у Кисы была вытатуирована большая кошачья морда — черная, с зелеными глазами и оскаленным ртом, откуда высовывался красный кончик языка.
— Ты знаешь, кто были эти ублюдки, которые убили охранника обменного пункта, — распаляясь злобой, продолжал Олег. — Меня прежде всего интересует высокий. Кто он?
— Не знаю!
Беляев до конца разорвал на нем рубаху, обнажив по пояс.
— Показать, как чеченцы пытали наших? — угрожающе спросил он.
Лезвие коснулось живота Бандита и прошло по нему, оставив красную полосу. Киса напрягся. Его сотрясла дрожь.
— Я проделаю дырку в твоей утробе, — с ледяным спокойствием продолжал Олег. — Совсем небольшую. Засуну туда пальцы и вытащу кишки. Ты их сейчас увидишь. — Он снова провел ножом по Кисиному животу, и кровь заструилась сильнее. — Какое-то время ты потом проживешь. Достаточное время, чтобы их слопать. Я заткну ими твою поганую глотку…
— Это Сопила! — взвизгнул Киса. — Он продал наш план!
— Только не пудри мне мозги. Каждое твое слово будет проверено.
— Мы с братками собирались взять этот обменный пункт и инкассаторскую машину, — бандит еле ворочал окровавленным языком. Во время самого первого удара, нанесенного ему Олегом, он до крови прокусил язык, и теперь каждое слово давалось ему с трудом. — Да, мы два месяца пасли этот пункт, все вычислили, рассчитали время, план был железный. Мы даже завербовали Филю — охранника с инкассаторской машины. Я сам им занимался. Он играет в казино и весь в долгах. Он должен был открыть нам машину…
— Значит, это были вы. Кто тот высокий?
— Да ты послушай! Говорю тебе! Наш план продал Сопила!
— Какой Сопила?
— Да мужик один! Он наш, из нашей братвы! Я ему доверял как себе. Ему был известен наш план, все до деталей. Даже темные маски. И время. И то, что Филя — наш, все он знал. И он выдал нас. Продал, сволочь!
—Кому?
Киса застонал, процарапав пальцами землю.
— Если бы я знал! Он выдал наш план какой-то другой группировке. Какой — не знаю. Но они сделали все, как я задумал. Только на два дня раньше. Наверняка Сопила предупредил Филю, что операция переносится. Причем предупредил за считанные минуты до того, как охранник поехал на работу. Филя даже не успел связаться со мной. Теперь ясно, что он был уверен, что это мы подъехали в масках — брать эту обменку. Но вместо нас там были другие! Усек? Другие! Они подвалили точно в то время, как мы планировали, и все сделали по моему плану! Вот только Филю замочили зря. Я бы этого не сделал…
— Кому Сопила продал ваш план?
— Ну не знаю я! — захлебываясь кровью и слюной, в отчаянии провопил Киса. — Не знаю! Правду говорю!
— Где этот Сопила?
— Если бы я знал! Налет на обменку был в четверг, а уже в среду вечером я не мог до него дозвониться. Танька, сожительница Сопилы, сказала, что он собрал манатки и смылся. Куда — она не знает. Мы потрясли ее. Она правда не знает. Ей нет смысла темнить. Сопила, делая ноги, обчистил ее квартиру.
— Вы искали его?
— Обшмонали все места. Нет его нигде. Он продал нас, падла. Если бы он попался мне, я бы для начала отрезал ему язык. А потом выжег паяльником у него на лбу: иуда…
Киса стонал, зажимая рукой рубец на животе, и сплевывал кровь. Олег развернул его к себе лицом и заглянул в глаза. В них читался животный страх.
— Где живет эта сожительница?
— Улица Арцимовича, дом 3, квартира 211. Сопила обретался там до среды, а теперь его нет. У него есть заграничный паспорт. Танька сама видела авиабилет в Турцию.
Олег опустил нож. С минуту молчал, держа Кису за ворот рубашки. Бандит дрожащей рукой вытирал окровавленный рот. Брезгливо осмотрев Кису, Беляев заметил торчащие у него из кармана долларовые купюры. Потянув за одну из них, он вытащил всю пачку. На вид в ней было тысяч пять баксов.
— Бери все, — прохрипел бандит. — Настоящие, фальшивых не держу. Только отвали.
Олег взял две стодолларовые купюры, остальные вернул в тот же карман.
— Беру то, что потрагил на тебя, недоноска. Мне твоих грязных денег не надо.
Он выпрямился, посмотрел на машины, потом перевел взгляд на распластанного у его ног Кису.
— Куда ты меня затащил? В какой стороне Москва?
— Тут недалеко Раменское… А в Москву туда, — показал бандит.
— Ты ехал на «Ауди»?
—Да.
— Придется тогда еще кое-что одолжить, — Олег наклонился, сорвал у него с пояса автомобильные ключи на цепочке и двинулся к дороге.
Ханыга, сидевший за рулем «БМВ», присматривался в потемках к приближающемуся со стороны леса силуэту. По фигуре и походке бандит принял его за рыжего.
В измазанной кровью майке Беляев приближался к «Ауди». Кисин боец в изумлении протер глаза, Олег спокойно подошел к машине и раскрыл дверцу. Ханыга выскочил из «БМВ».
— Стоять! Стоять! — закричал он.
Олег, заметив в его руке пистолет, вдруг нырнул головой вперед и сбил бандита с ног. Тот растянулся на дороге, выронив ствол. Подобрав оружие и влепив бандиту хук в челюсть, Олег обыскал его и нашел в карманах две гранаты-«лимонки».
— Ну, это тебе совсем ни к чему, — Беляев положил пистолет и гранаты на переднее сиденье «Ауди» и уселся за руль.
Опасную добычу он решил выбросить по дороге. Разъезжать с ней по Москве, где на каждом перекрестке можно подвергнуться обыску, было рискованно.
Визжа колесами по грунтовому покрытию, «Ауди» сорвался с места и на скорости начал разворачиваться. Ханыга, еще не пришедший в себя, с удивлением смотрел ему вслед.
Беляев уже отъехал метров на сто, когда бандит получил сильный удар в затылок.
— Ханыга! — рявкнул Киса ему в ухо. — Упустил придурка? Прыгай в машину, быстро! Если не догоним, тебе каюк! Заказывай гроб!
Киса схватился за руль, Ханыга свалился на сиденье рядом с ним. Хлопнули дверцы. «БМВ» развернулся и рванул следом за «Ауди».