Полковник тем временем, прибыл и обжился в лагере. Он пока избрал лагерь в Багдаде — здесь была его цель, здесь они строили дороги. Несколько купюр — и врач, который тут был свой, корейский — признавала его больным, когда надо. Лагерь охраняли двое полицейских на машине — но они спали на ходу.
Как только выдалась первая возможность — полковник выбрался из лагеря. Вольво — ждала его на соседней улице, с нервничающим водителем за рулем.
Швед — ему не понравился, и это было плохо. В конце концов — один зависел от другого, а этот... типичный пример, как выявить человека. который что-то замышляет. Потные ладони и бегающие глаза. Но полковник оставил свое мнение при себе и просто попросил повозить его по городу. Надо было понять, где он
Почти сразу он понял — действия классического снайпера в городе невозможны. Слишком мало высотных и просто высоких зданий, а там где они есть — делу мешают высокие заборы и деревья. Было место...оно называлось Площадь парадов и отлично простреливалось. Но вероятность того, что Раис будет там и будет там лично — ничтожно мала.
Не все ли равно, кому стоять на трибуне и хлопать? Не может быть, чтобы местный раис не помнил судьбы маршала Анвара Садата.
Единственное место, которое ему назвали ЦРУшники — в самом центре города, штаб-квартира партии БААС и президентский аэродром. Но он, даже не подбираясь к этому месту вплотную понял, что шансов почти никаких. Единственное высотное здание — здание штаб-квартиры партии. А туда непросто проникнуть.
Единственно, что его удивило — не было блок-постов у этого здания — в воюющей стране они были бы уместны. Единственное объяснение — могло быть скрытое наблюдение.
Он отпустил шведа и вернулся в лагерь для гастарбайтеров — думать. Кстати, гастарбайтеры тут жили в настоящем палаточном лагере, в очень суровых условиях.
Через день — он оставил в условленном месте сообщение, что решение вопроса может затянуться. И вышел на работу...
Тут — полковнику элементарно повезло. Одна из групп — должна была работать на монтаже конструкций для выставки. Сообразив, что на открытие может приехать нужное ему лицо — полковник напросился в эту группу. Остальные корейцы уже сообразили, что дело с этим странным пожилым рабочим неладно — но молчали. Настоящий кореец никогда не откроет рот перед иностранцем. он все держит в себе...
Работа — оказалась довольно простой: надо было монтировать выставочные стенды. Они были в основном из дерева, дерево доставили с севера — там как раз сводили леса Курдистана. Для корейца — работа с деревом привычна, не то что для араба — и полковник работал. перекрывая все нормы выработки. Для него, снайпера — точная работа была привычной. а руки были сильными и не дрожали...
После первого же дня — он сообщил о том, что ему нужен костюм европейского покроя и пропуск на выставку, оформленный от одного из аташшатов. Костюм и пропуск — привез швед, костюм полковник пронес внутрь и спрятал, а пропуск — постоянно носил с собой.
Постепенно — выставка заполнялась людьми и техникой. а он нашел место для переодевания и даже пару раз прорепетировал. Он не был уверен. что это именно то самое — а потому пока не пронес сюда оружия.
Хотя он присматривался кое к чему на стендах. Особенно ему понравилась венгерская винтовка Гепард — она была под советский крупнокалиберный патрон, очень мощный. Как и у РАИ500 — затвор снимался, только тут на затворе была смонтирована еще и рукоятка с УСМ. Он уже подумывал о том, чтобы как то проверить, насколько боеготова винтовка и пронести патрон к ней.