И последнее. Видимо, у меня не получается в работе в составе Политбюро. По разным причинам. Видимо, и опыт, и другое, может быть, просто и отсутствие некоторой поддержки со стороны, особенно товарища Лигачева, я бы подчеркнул, привели меня к мысли, что я перед вами должен поставить вопрос об освобождении меня от должности, обязанностей кандидата в члены Политбюро. Соответствующее заявление я передал, а как будет в отношении первого секретаря городского комитета партии, это будет решать уже, видимо, пленум...[20]
— Вот, почитайте — член Политбюро ЦК КПСС Лигачев был полон праведного гнева — уже размножили и по улицам пускают!
Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Соломенцев — надел очки, принялся за чтение прокламации, отпечатанной на скверном ротапринте.
— Откуда это у вас?
— Принесли... безобразие! Ваш кстати, человек, Гейдар Алиевич
Председатель Президиума Верховного совета отрицательно покачал головой. Перед ними — стоял чай, немудреное печение, вазочки с варением. Это было не заседание Политбюро, скорее так — обмен мнениями.
— Почему это он — мой. Скорее это — ваш человек.
— Как это — мой?
— Вы же предлагали Политбюро перевести Ельцина в Москву. И вы же летали в Свердловск.
Лигачев не ответил. Громыко шумно поставил чашку на стол.
— Что бы то ни было товарищи, нам нужно реагировать на... наглый выпад.
— Буржуазии? — поинтересовался Алиев
— При чем тут буржуазия? — недоуменно спросил Соломенцев
— Реагируют обычно на наглые выпады буржуазии.
— В данном случае имеет место выпад против партии! — сказал Лигачев — против Политбюро, против Генерального секретаря Партии. Это недопустимо и требует самого сурового наказания.
Алиев молчал.
— Критика... — проворчал Соломенцев — полно критиканов, только дела нет. Одни критиканы.
— Но это вышло далеко за рамки обычной партийной критики! — продолжил Лигачев — имеет место... фракционность!
— Отправить послом... куда-нибудь? — спросил Алиев
— Этого только не хватало! — резко воспротивился Громыко — у меня и так... с кадрами беда, еще этого смутьяна не хватало.
— Вывести из Политбюро? — продолжал предлагать Алиев .
— Это слишком — неуверенно сказал Соломенцев
— Тогда куда его?
Молчание.
— Он по специальности кто? — спросил Соломенцев, глядя на Лигачева
— Строитель... кажется.
— Ну, вот... Гейдар Алиевич, у вас кажется — образуется новый проект по строительству?
— Пока только наметки, Михаил Сергеевич.
— Ну, вот и возьмете этого... кадра к себе.
— Михаил Сергеевич... мне нужны проверенные кадры, а не смутьяны — неуверенно возразил Алиев
— Кадры какие есть! — уже увереннее сказал Алиев — поставите его кем-то... замминистра или начальником главка. Возьмете на контроль... пусть работает по специальности. Наладите за ним контроль.
...
— Все, это не обсуждается. Решили.
Громыко посмотрел на часы
— Пора...
На два часа — было назначено заседание Политбюро. Было — уже без четверти...
После заседания — Председатель Президиума Верховного совета вышел из здания первым. Приказал везти себя на Старую площадь. У Старой площади — вышел из машины, неожиданно пересел в белую Волгу, припаркованную поблизости. На Волге были номера, закрепленные за Минстроем.
Сел на переднее сидение. Водитель — моментально вышел.
— Ни о чем не жалеете? — спросил Алиев, не оборачиваясь
— Нет. Ни о чем.
— И правильно — подытожил Алиев
Алиев — уже давно присматривался к тем, кто составлял политическую жизнь Москвы. Точнее — то, что называлось «политической жизнью» в Москве.
Его внимание — привлек Ельцин Борис Николаевич. Родом из Свердловской области, крестьянского происхождения — но в роду были и кулаки и репрессированные. Строитель по образованию. Продвигался вперед по партийной лестнице — но у него было два качества, которые привлекали внимание Первое — он не боялся. В том числе — и высказываться вслух. Мало кто из секретарей... скорее всего никто — не высказался бы так как высказался он. Второе — он не боялся идти напрямую в народ.
20
Использована часть стенограммы реальной речи Б.Н. Ельцина на Пленуме ЦК КПСС, которая и привела к конфликту с ЦК и его отстранением от власти. Убраны упоминания про перестройку. Михаил Сергеевич — соответственно, Соломенцев, а не Горбачев