Выйдя из торгового центра, она до вечера каталась по городу, описав широкую дугу – будто просто хотела убить время. Около девяти часов она остановилась рядом с узкой полоской фастфуд-ресторанов, затем направилась к реке, чтобы скинуть в нее машину.
Услышав пение птиц, Кейт отвернулась от планшета; уже почти рассвело. Она проверила статус запроса насчет водолазов; он был помечен как «отложенный» – до тех пор, пока команда криминалистов не обследует машину.
Она послала Резе сообщение, в котором говорила, что ее не будет дома, а затем поехала на поиски какой-нибудь столовки, где можно было позавтракать и воспользоваться уборной. Из зеркала на нее смотрело отражение с опухшими глазами и растрепанными волосами; она сняла рубашку и вымыла подмышки. Выбравшись из реки, Натали, должно быть, находилась в еще более скверном состоянии, но, возможно, у нее имелась смена одежды в полиэтиленовом пакете. Спустя шесть дней, три из которых к тому же выдались дождливыми, было слишком поздно отправлять на место происшествия собак, чтобы те нашли ее по запаху от самого берега реки.
Кейт сидела на диванчике в закусочной, попивая кофе, пока часы не показали почти семь, а затем поехала в торговый центр, на парковке которого три часа стояла машина Натали. Камеры видеонаблюдения охватывали всю стоянку, так что было несложно отыскать на записях момент с въезжающей машиной; выйдя из автомобиля с двумя большими, но пустыми сумками для покупок, женщина, однако же, не стала заходить в торговый центр, а вышла на улицу. Кейт целиком просмотрела записи, на которых были видны входы для пешеходов, но Натали ими так и не воспользовалась. Что бы она ни купила за это время, произошло это явно не здесь. В радиусе часа ходьбы от торгового центра располагалась не одна сотня маленьких, независимых магазинчиков.
Кейт вернулась к записям с камер на парковке – начиная с момента, когда машина уже уехала. Появилась Натали, держа в руках раздутые сумки для покупок, но разглядеть их содержимое было невозможно. Новая одежда? Краска для волос? Ножницы? Ей было бы несложно изменить свой облик так, чтобы прежнюю Натали в женщине бы узнали лишь самые близкие друзья. Для срабатывания алгоритма распознавания лиц хватило бы достаточно четкого снимка с камеры видеонаблюдения, но Натали, судя по ее поведению, была не настолько глупа, чтобы просто преподнести себя, как на предметном стекле микроскопа.
Охранник торгового центра заглядывал Кейт через плечо. – Это и есть женщина, которая убила собственных детей? – спросил он. Лицо Натали мелькало по всем СМИ в категории пропавших без вести, однако официальная версия была все еще далека от перевода ее в разряд подозреваемых.
– Возможно. – Кейт посмотрела на него с предостерегающим выражением; ей не очень-то хотелось выслушивать чужие мнения о том, какой участи заслуживала Натали.
– Удачи, – пожелал он.
Она вышла из торгового центра на улицу. – Пометь все розничные магазины в радиусе шести километров, – велела она своему планшету, – и построй маршрут, который проходит по всем точкам.
Глава 4
Кейт проснулась с головной болью и, сощурившись, взглянула на стоявшие у кровати часы. Сейчас было без десяти три. Она тихо простонала и закрыла глаза, а затем почувствовала, как ее коснулась чья-то теплая, оголенная кожа.
Она резко дернула рукой и выпрыгнула из кровати. Света, пробивавшегося сквозь шторы, хватало, чтобы разглядеть спящего мужчину, который лежал в кровати на месте Резы.
Кейт трясло от ужаса, но она постаралась успокоиться и тщательно спланировать свой следующий шаг. Она подумала, не сходить ли на кухню за ножом, но если начнется потасовка, это может оказать ей медвежью услугу.
Она схватила телефон и на цыпочках вышла в коридор. Вероятно, самым безопасным решением будет отнести Майкла в машину и уехать прежде, чем она рискнет позвать на помощь. Но куда подевался сам Реза? Продолжительная драка в спальне ее бы непременно разбудила, а значит, его каким-то образом выманили из комнаты – а потом связали и вставили кляп, накачали успокоительными, а то и вовсе избили до потери чувств. Так что ей придется отнести в Майкла в безопасное место, а потом как можно скорее вернуться назад – и все это, не разбудив незваного гостя.
Ступая как можно тише, она миновала темный коридор. Когда Кейт вошла в детскую, то почувствовала, как от ужаса по ее коже побежали мурашки, и ей пришлось закрыть рот рукой, чтобы не проронить ни звука. Она изумленно глядела на фигурку в колыбели, боясь поднять телефон и осветить ее фонариком, но когда ей, наконец-то, хватило смелости это сделать, резкий свет принес с собой осознание невыносимой правды. Она отпрянула и бросилась обратно в коридор.