Так, греки первоначально думали, что вечерняя звезда и утренняя звезда были двумя отдельными планетами, которые они называли Геспер («Запад») и Фосфор («Светоносец»). Пифагор, однако, посетив Вавилон, смог утверждать, что они были одной и той же планетой, которая в некоторых случаях находилась с одной стороны Солнца, а в некоторых — с другой.
Далее, вавилонский обычай называть планеты в честь богов был также усвоен греками. Вавилоняне называли комбинацию вечерней и утренней звезды Иштар, в честь богини любви и красоты, — подходящее имя для самой яркой и прекрасной из всех планет. Когда греки отбросили имена Геспер и Фосфор, они также приняли такое имя и назвали планету именем собственной богини красоты и любви, Афродиты. Римляне назвали ее Венерой, и это имя остается с нами.
Венера видна только вечером и утром, но другую планету, почти такую же яркую, можно видеть всю ночь. Казалось естественным назвать ее именем главного бога. Вавилоняне называли ее Мардук, греки — Зевс, а римляне (и мы) назвали ее Юпитер. Таким же образом красная планета, цвета крови, напоминающего о войне, получила имя бога войны: Нергал у вавилонян, Арес у греков, Mapс у римлян и у нас.
Во времена Навуходоносора вавилоняне разработали точный календарь, взяв за основу фазы луны. Каждое новолуние начинало новый месяц. К несчастью, в 12 лунных месяцах было только триста пятьдесят четыре дня, в то время как полный цикл времен года (солнечный год) содержит триста шестьдесят пять дней с четвертью. Чтобы месяцы соответствовали временам года, необходимо было в некоторые годы иметь по сто сорок три месяца. Вавилоняне разработали девятнадцатилетний цикл, в котором было двенадцать лет с двенадцатью месяцами каждый и 7 лет с тринадцатью месяцами каждый в фиксированной последовательности, которая уравновешивала Солнце и Луну.
Этот календарь был принят греками, и ничего лучшего не появлялось в течение пяти столетий, пока Юлий Цезарь в Риме не разработал наш современный календарь, основанный на египетском оригинале.
Евреи в изгнании
Правление Навуходоносора было самым замечательным периодом в жизни еврейского народа, фактически поворотным пунктом его истории. На первый взгляд может показаться, что гибель независимости, монархии, столицы, Храма должны означать полный и абсолютный конец еврейской истории. Однако евреи выжили.
Отчасти это было результатом космополитической атмосферы Вавилонии и ее религиозной терпимости. Евреев в ссылке не угнетали. Они могли покупать землю, заниматься деловыми операциями, даже богатеть. В самом деле, когда со временем некоторые из них готовились к возвращению в Иерусалим, те, кто оставался, были достаточно богаты, чтобы существенно им помочь: «И все соседи их вспомоществовали им серебряными сосудами, золотом, и имуществом, и скотом, и дорогими вещами…» (Ездра 1:6).
Далее, евреи в полной мере сохранили религиозную свободу. Не было сделано никаких попыток заставить их поклоняться Мардуку.
Разумеется, в библейской книге пророка Даниила имеются рассказы о преследовании самого Даниила и трех других евреев (Седраха, Мисаха и Авденаго) Навуходоносором, который бросал их в огненные пещи и во львиные рвы, но это выдумки. Книга Даниила была написана спустя четыре столетия после Вавилонского пленения, в период, когда евреев преследовал эллинистический царь Антиох IV. Книга Даниила, рассказывая о прежних преследованиях, имела целью укрепить дух евреев для сопротивления Антиоху.
Именно из-за книги Даниила Вавилон стали рассматривать как воплощение жестоких гонений со стороны язычников. В позднейшие столетия имя Вавилона подменяло Рим и он рисовался как клоака, самое вместилище греха (как, например, в Откровении Иоанна Богослова). Из-за различных библейских ассоциаций мы до сих пор склонны считать Вавилон особенно порочным городом, и это совершенно несправедливо, ибо был он не более порочным, чем любой большой город.
В самом деле, с евреями в Вавилоне обращались так хорошо, что нет никаких признаков, что они причиняли какие-либо неприятности властям. В течение периода изгнания главным еврейским пророком был Иезекииль, и он выглядит вполне патриотически настроенным вавилонянином. Он яростно поносит всех врагов Навуходоносора, предсказывая разрушение Тира и Египта (этого не произошло) и никогда не предсказывая зла самому Вавилону. Даже в разрушении Иерусалима он обвиняет не Навуходоносора, но скорее злые деяния самих евреев.
Именно благодаря Иезекиилю произошло весьма знаменательное событие — событие, беспрецедентное в истории, которое объясняет — даже больше, чем вавилонская терпимость, — выживание евреев. С древних времен само собой разумелось, что, когда народ оказывался побежден, его боги были побеждены тоже; и когда народ изгонялся и терял чувство национальной принадлежности, его боги умирали тоже. Это и случилось с израильтянами, которых выслал Саргон двумя столетиями раньше.
С иудеями этого не случилось. Земля была потеряна, Храм потерян — и все же Иезекииль убежденно утверждает, что это произошло не потому, что их Бог оказался слабым или потерпел поражение. Он был просто недоволен евреями и потому наказывает их. Когда наказание кончится, Он все восстановит, а тем временем евреям лучше поучиться вести себя хорошо.
Под руководством Иезекииля ученые люди среди еврейских изгнанников (книжники) начали перелагать еврейские легенды и исторические воспоминания в письменную и организованную форму в соответствии с той схемой истории, которая, по мнению Иезекииля и других влиятельных людей, была правильной. Так родились в своей нынешней форме ранние книги Библии.
Евреев в Вавилоне тянуло, конечно, к вавилонской культуре, как и все народы, приходив-шие в Месопотамию после того, как шумеры основали эту культуру. Они не могли не усвоить некоторую часть вавилонской учености.
Их собственные летописи восходили к их прибытию в Ханаан, со смутными легендами о Моисее и праотцах-патриархах — Аврааме, Исааке и Иакове.
Говоря о временах до Авраама, однако, они полагались на вавилонские легенды, и первые десять книг Бытия содержат эти легенды после того, как политеизм и идолопоклонство были убраны из легенд. Великая повесть о Творении, приведенная в первой Книге Бытия, вероятно, вдохновлена Вавилоном. Чудовищное воплощение хаоса, Тиамат, стала «Техом» («бездной»), над которой носился дух Божий.
Перечень десяти допотопных патриархов и сам Потоп пришли, вероятно, прямо из древних шумерских записей, сохраненных вавилонским жречеством до дней Навуходоносора.
Вавилонская башня (см. Быт. 11:1 — 9) — это зиккурат, и рассказ о том, что она была оставлена неоконченной, вероятно, вызван неоконченным состоянием зиккурата Мардука в Вавилоне в период, когда евреи впервые попали туда в ссылку.
Сон Иакова о лестнице, простирающейся от земли до неба (Быт. 28:12), с ангелами, спускающимися и поднимающимися по ней, возможно, также навеян зиккуратами с их наружными лестницами, поднимающимися со ступени на ступень, по которым двигались вверх и вниз торжественные процессии священников.
История Аврама (Авраама), первичной фигуры, почитаемого прародителя всех евреев, также связана с Вавилоном. Библейский рассказ говорит, что Аврам пришел в Ханаан из Харрана (где ассирийцы много столетий спустя держали последнюю оборону) и что его семья осталась там. В Харран он послал за женой и сыном Исааком, и в Харране Иаков нашел четырех жен.
Это звучит совершенно разумно, ибо Харран во времена патриархов был хурритским центром и многие соответствия были обнаружены между обычаями патриархов, описанными в Библии, и хурритскими обычаями.
Однако в истории, как мы ее имеем теперь в Книге Бытия, говорится, что Аврам и его семья прибыли в Харран из Ура халдеев. Возможно, эта легенда отражает фактическую эмиграцию из Шумера в Ханаан. Но возможно также, что книжники, которые полировали и редактировали еврейские легенды, не могли удержаться от того, чтобы проследить свое происхождение вплоть до начала величественной вавилонской цивилизации и сравняться в происхождении и древности с завоевателями.