С лица Ниари улыбка исчезла.
— М-м-да, — сконфуженно выдавил он.
Ронни холодно смотрела на мужа.
— Все только что работало, — попробовал оправдаться он.
— Ну, вот что, — сказала раздраженно Ронни, отчего ее глаза стали синие-синие. — Я даю этой железной дороге еще две недели. Бьюсь об заклад, все это закончится тем, что я брошу ее в подвал!
— Это же несправедливо, — возмутился Рой.
Но Ронни рассерженно отвернулась и, взяв газету, стала ее листать.
— Неужели мы не можем куда-нибудь пойти? Я все время торчу дома.
— Да мы же ходили на прошлой неделе, — возразил Ниари.
— Перейти улицу к Тейлорам — вовсе не значит куда-нибудь пойти.
— Но ты же каждый день выходишь из дома, провожая Брэда в школу, — опять возразил Ниари.
— Да, конечно, это большое развлечение — вести Бреда в школу или взять с собой Сильвию в магазин, или отогнать в мастерскую машину…
Ниари внутренне содрогнулся.
— Ты нарисовала очень мрачную картину, — заметил он.
— Ну так дай мне другую кисть.
— Если ты считаешь, что я шикарно провожу время, работая в электрической компании… — начал Ниари, пытаясь понять, насколько она сердита.
Но Ронни не слушала его.
— Я думаю, — задумчиво произнесла она, — что нам нужно изменить образ жизни.
— К сожалению, это только для богатых, дорогая, — разочарованно протянул Рой. — Они просто звонят в магазин и заказывают себе полностью новый образ жизни.
— Может, это и не образ жизни, — упрямо продолжала Ронни. — Возможно, это другое, о чем пишут и журналах… качество жизни.
— Звучит, как реклама для домашних хозяек.
— Понимаешь, — продолжала Ронни, — в жизни должно быть что-то еще, кроме хождения по магазинам в поисках трех рулонов туалетной бумаги за один доллар.
Ниари долго молчал. Раньше жена никогда не упрекала его в недостатке денег, и ему всегда казалось, что у них в этом плане все хорошо.
— У меня в январе будет прибавка к зарплате, — осторожно начал Рой.
Она покачала головой:
— Это не то. Я говорю не о деньгах.
— Что же тогда?
— Я не прошу провести неделю в фешенебельном отеле в Акапулько. Я имею в виду, что в моей жизни, хоть изредка, должно происходить что-то не будничное. Ну, например, для меня было бы настоящим событием, если бы ты вдруг принес мне цветок. Всего одну красивую розу.
Ниари со стыдом подумал: «Я всегда забываю об этом».
— Мам, — сказал Тоби, вдруг вспомнив, зачем он пришел в эту комнату. — Он взял мои светящиеся краски.
Но Ронни его не слушала. Она развернула газету на странице с киноафишей и положила перед мужем.
— Ну-ка, прикинь все это на своем калькуляторе, — предложила она.
Ниари взглянул на страницу.
— О-о! — вдруг встрепенулся он. — В городе идет «Пиноккио»!
— Кто? — удивился Брэд.
Ронни открыла сумочку и рассматривала свое лицо в маленькое зеркало.
— Я слишком много улыбаюсь. У меня губы стали тоньше, — сказала она сама себе.
— «Пиноккио», — повторил Ниари. — Наши ребята еще не видели «Пиноккио». Вам повезло, мальчики.
Брэд нахмурился:
— Но ты же обещал гольф в эти выходные.
Его поддержал и Тоби:
— Правильно. Гольф.
— «Пиноккио» — это великое произведение, — попробовал убедить их Рой.
Брэд вздохнул и спросил:
— А кто хочет посмотреть мультфильмы для детей младшего возраста?
— А тебе сколько лет? — спросил Рой.
— Восемь.
— Скоро будет девять?
— Да.
— Так вот, завтра мы пойдем смотреть «Пиноккио», — сказал Ниари.
— Завоевавший сердца и умы детей, — прокомментировала Ронни, продолжая рассматривать свое отражение в зеркале.
— Это, конечно, сказка, — обиделся Рой, — но я вырос на «Пиноккио». Дети есть дети. Они верят в это. — И он напел мелодию из фильма и потом несколько слов из песни: — «Если ты очень хочешь попасть на звезду…» — Он прекратил пение, поняв, что его идея не была принята ни детьми, ни женой.
— Ты права, — вздохнул он, поднимая вверх руки. — Конечно, у вас есть свои головы на плечах, и я не собираюсь настаивать. Завтра вы можете поиграть в мини-гольф. И будете долго стоять в очереди в толкотне, вместо того, чтобы посмотреть «Пиноккио».