Вот только что он, сдвинув черные брови к переносице и крепко ухватившись за высокую резную спинку стула, глядит в глубь прихожей, а уже в следующую секунду Бланка вместе со стулом отброшена за его спину, на голове — шлем, а в правой руке недобро блестит, покинувший ножны, меч.
Сантиметров шестьдесят, прикидываю я машинально длину клинка, а то и все семьдесят. И кромка, на вид, отменно заточена. Но что это значит? Опять игры? Что-то крутовато. Как бы не заиграться…
В гостиную уверенно вошли четверо. У двоих — топоры, двое с обнаженными мечами. Круглые, в пятнах ржавчины и вмятинах, шлемы надвинуты на брови. Все четверо ниже меня или Дьедоннэ чуть ли не на голову, но плечи, покрытые кожаными куртками со стальными нашлепками, достаточно широки, чтобы понять — эти люди обладают недюжинной силой. И готовы пустить ее в ход немедленно.
Что и было продемонстрировано.
Шедший впереди, кривоногий и длиннорукий, с ходу вскочил на стол, будто это была всего лишь невысокая ступенька и молча нанес страшный удар мечом сверху, целя Дьедоннэ в голову.
Но мой, облаченный в кольчугу, знакомец оказался парень не промах. Я и глазом моргнуть не успел, как удар был отбит, а нападавший рухнул на стол, словно подрубленный. Точнее, он и был подрублен в прямом смысле слова — меч Дьедоннэ отсек ему правую ногу по колено.
Крик боли хлынул из глотки, кровь — из раны. Вдребезги разлетелся жбан, и красное вино смешалось на столе с кровью…
Дальнейшее помню отрывочно.
Вот я хватаю стул, прикрываюсь им, будто щитом, но боевой топор разносит его на куски. И тут же во вражье горло по рукоять вонзается кинжал, пущенный меткой рукой принцессы Бланки. Противник хрипит и валится на пол, я подхватываю его топор (тяжелый, черт!) и рублю наотмашь, не целясь, лишь бы не дать опомниться ни себе, ни врагу. Сталь звенит о сталь, теперь уже я защищаюсь, отступаю к камину…
Вряд ли бы я уцелел, не окажись Дьедоннэ таким умелым бойцом. Умелым и безжалостным. Во всяком случае, голову моему противнику он практически снес с плеч одним ударом своего меча, нанеся его сзади и сверху — в прыжке со стола. Когда и как он успел расправиться еще с одним, я не заметил, но факт оставался фактом — воевать уже было не с кем.
— Все? — осведомился он, оглядывая, залитую кровью, гостиную.
Глотая воздух, я тяжело оперся на топор. Слова не шли наружу.
— Четверо! — фыркнула Бланка. — Дьедоннэ, по-моему, нас ни в грош не ставят. Вот что значит не напоминать о себе. Забыли, сволочи, с кем дело имеют.
— Не так уж и мало, Ваше Высочество, — заметил Дьедоннэ, тщательно вытирая меч о штаны ближайшего трупа и пряча клинок в ножны. — Если бы не помощь Сергея… Благодарю, — он протянул мне руку. — Выручили. Очень вовремя. Один я мог и не справиться.
— Н-не за что, — я машинально ответил на рукопожатие и понял, что уже могу говорить. — На самом деле все решил точный бросок принцессы. Иначе меня бы рассекли пополам. Спасибо, Ваше Высочество, я перед вами в долгу.
— Пустяки! — отмахнулась Бланка. — Мне, конечно, нравится, когда мужчины находятся передо мной в долгу, но не в ущерб справедливости.
Тут до меня как-то сразу, волной, дошло-докатилось, что я только что дрался неизвестно с кем не на жизнь, а на смерть, и драка эта в самом деле закончилась четырьмя смертями. Ясно, что мы защищались, но все-таки… Мама родная, во что же это я вляпался?
Кувшин разбит. Ладно.
Я поднял с пола рюкзак, достал бутылку и протянул ее Дьедоннэ.
— Коньяк.
— Спасибо, не помешает, — кивнул он. — Ваше Высочество, вы как?
— Давай, — Бланка взяла бутылку, глотнула и вернула обратно. — Ф-фух. Слишком крепко, спасибо.
— Так ведь коньяк, — одобрительно заметил Дьедоннэ и приложился к горлышку.
— Кто они? — спросил я. — И что теперь нам делать?
— Йоррги, — выдохнул Дьедоннэ. — Очень странно. Обычно в Межмирье они не суются — знают, что территория нейтральна, и за подобные фокусы кое-кто может на них очень сильно обидеться.
— Значит, цена оказалась такой, что они посчитали риск оправданным, — сказала Бланка. — Надо уходить, Дьедоннэ. Через десять минут тела исчезнут, и наши враги поймут, что мы живы и на свободе. И тогда…
— Да, — кивнул «француз». — Уходим. И чем скорее, тем лучше.
— Как это — исчезнут? — не понял я. — И куда вы собрались уходить?
— Ну, это ведь Межмирье, — снисходительно пояснил Дьедоннэ. — Мертвецы отсюда всегда возвращаются к себе домой. Так уж заведено.
— Вы здесь впервые, что ли, Сергей? — осведомилась Бланка. Она уже успела накинуть на плечи, невесть откуда взявшийся дорожный плащ и натянуть высокие — по локоть — перчатки, и я понял, что мои странные знакомые действительно сейчас уйдут и оставят меня наедине с четырьмя окровавленными трупами.