Вывалившись пауком прямо на опешивших ангелов, странный человек застыл на месте, почёсывая затылок. Разглядывая явившихся к нему нежданно-негаданно гостей. Немного постояв, отшельник как-то странно, то ли хмыкнул, то ли хрюкнул. После чего флегматично пожал плечами и утопал в дом.
Немного шокированные ангелы переглянулись, не найдя в себе силы для слов. Не смея проронить ни звука, они провели целый диалог, используя лишь мимику.
Лишь только странный незнакомец скрылся в доме, Асан вскинул брови и выразительно посмотрел на дверной проём, будто вопрошая:
- Что это было?
Отоно дёрнул уголками губ и с опаской посмотрел сначала на хижину, а потом на художника.
- А он нормален?
На что Асан лишь нервно повёл плечами и качнул головой.
- А у нас есть выбор?
После чего решительно направился в дом. Наклонился, чтобы не удариться о дверной косяк. Скосил взгляд, убеждаясь, что Ототно следует за ним не отставая.
В хижине было сыро, а ещё немного воняло мочой и потом. Поморщившись, друзья поискали взглядом отшельника, пройдясь взглядом по устланному соломой полу, высокому топчану и каменной печи, что явно осталась от предыдущего дома, на основе которого строилась эта странная хижина. Именно там и обнаружился бородач, застыв у связок каких-то трав, подвешенных над печкой.
- Э-э-э,- прервал молчание Асан.- Простите, мы...
- Раз припёрлись, будете помогать,- хриплым, явно отвыкшим от человеческой речи, голосом сказал человек.
- А? Помогать?- растерялся художник.- Как?
- В травках разбираетесь?- обернулся он к ним, прищурив свои маленькие глазки.
- Травках?- ещё более растерялся Асан, в то время как Отоно уже давно пребывал в глубоком ступоре.- В здешних... не очень,- нехотя признался ангел.
- Эх, никакого с вас толку,- сокрушенно покачал головой отшельник.
- Нам животные могут помочь,- нахмурился художник.- Только опишите подробней, что вам надо.
- Животные, говоришь?- впервые по-настоящему заинтересовался человек, задумчиво пожевав бороду.- Ну что ж, идите сюда. Объяснять буду.
И в следующий миг Асан попал в свою стихию, впитывая новые знания, как губка. Как оказалось, этот странный отшельник был просто кладезем знаний о травах и их скрытых свойствах. Откуда он здесь такой взялся и что забыл в этих диких местах, так и осталось загадкой. Но факт остаётся фактом - в сравнительно сжатые сроки Асан получил развёрнутые знания о трёх десятках лекарственных трав.
Отоно в этом ничего не понимал, поэтому всё это время стоял позади своего друга, пытаясь найти ответ на сотни вопросов, что крутились в его голове. А когда через час они выбрались из дома, он не выдержал и всё же рискнул обратится к странному человеку.
- Вы разве не поняли, кто мы?
- А мне всё равно,- безапелляционно заявил тот, пожал острыми плечами.
- Но... вы даже не удивились,- продолжал настаивать всё ещё довольно растерянный ангел.- Будто ждали нашего прихода.
- А чего удивляться-то?- шевельнул кустистыми бровями отшельник.- В жизни оно всяко бывает.
После чего развернулся и бодро утопал в сторону леса.
- Вы куда?- окликнул его Асан.
- Еды собрать,- крикнул, не оборачиваясь, бородач.- Гостей ведь угощать принято.
Глава 7
Люди становятся знаменитостями, а Виктор учиться творить мебель. Амилир выходит на тропу войны, а ангелы познают очередную традицию мира Земли
Мир демонов
Выспаться Землянам не дали. Казалось, не успели они закрыть глаза, как в следующий миг их уже разбудили. Правда, на этот раз весьма деликатно. Похоже, звание Высших наложило на поведение демонов свой отпечаток.
К слову, виноват в их раннем пробуждении был никто иной, как Гринох. Именно он принял решение отправить будить Высших привычную им команду демонов, чтобы итак пребывающие в жутких стрессовых условиях люди первым делом увидели утром привычные физиономии.
Знание о происхождении людей вызвало у членов команды самый настоящий шок. Исключением стал лишь Нир Кальвань. Этот проницательный демон всю свою сознательную жизнь страдал просто таки невероятным по своей силе любопытством. А так как до совершеннолетия за пределы города его бы никто не отпустил, страдающий скукой следопыт умудрился изучить Эгродхайм вдоль и поперек, влезая во всё, что представляло хоть мельчайший интерес.