—Твой брат здесь, - было все, что она сказала, прежде чем развернуться и поплестеть обратно к дому.
Тихий вздох сорвался с моих губ. Мое сердце заколотилось от ее слов, и впервые за много лет я почувствовала внутри себя что-то, кроме смерти. Он был здесь. Кристиан. Мое сердце дрогнуло. Тетя Джудит произнесла это так вяло, но она не поняла. Никто, возможно, не смог бы понять ту связь, которую разделяли близнецы. Связь, которая связывала нас в детстве, сделала нас неразлучными. Это было до того, как все было разрушено и наша семья распалась навсегда. Прежде чем я поняла, что происходит, мои ноги двинулись вперед, а затем я пустилась во весь опор, жадно вдыхая холодный воздух и взбираясь на холм так быстро, как только могли идти мои ноги. Кристиан. Его имя заполнило мои мысли. Это было единственное, о чем я могла думать.
Я так крепко сжала в руке голубой цветок, который держала последние полчаса, что, дойдя до задней двери особняка, посмотрела вниз и увидела, что моя ладонь испачкана его синим пигментом.
Я уронила цветок на землю и вошла в дом через высокие, обитые темным деревом двери, которые были широко распахнуты. Мои руки немного дрожали, когда я нервно вздохнула.
Полы из черного дуба заскрипели, когда я поспешила через столовую. Тетя Джудит убила бы меня за то, что я оставляла за собой грязные следы, но мне было все равно. Мне было все равно, потому что он был здесь.
Тяжело дыша, я вошла в прихожую, приглаживая свои длинные черные волосы, которые я не расчесывала целую вечность. Я почувствовала острую веточку в своих густых локонах, поэтому вытащила ее и держала на ладони.
Тетя Джудит зависла у приоткрытой гигантской темно-зеленой двери, но отступила, когда я приблизилась к ней. У меня внезапно пересохло в горле, а в груди возникло странное трепетание. Он был здесь.
Это было почти нереально.
—Вайолет, - обращалась ко мне тетя Джудит, но я больше не могла ее слышать, так как заглушала окружающий мир.
Сначала я увидела его левую руку. Длинные бледные пальцы с фиолетовыми синяками на них. Постепенно я обвела взглядом его высокую фигуру, пока не уставилась прямо в его левый глаз. Другая половина его тела была скрыта дверью. Крепко ухватившись за дверь, я распахнула ее, мое нетерпение взяло надо мной верх. Моя вторая половинка.
—Кристиан, - едва слышно прошептала я.
Под его прекрасными синевато-синими глазами залегли тени, как будто он не спал целую вечность, как и я. Мои глаза блуждали по его изменившимся чертам. Пять лет. Только мне показалось, что прошло не совсем пять лет, а как будто прошли столетия.
То, что когда-то было полными щеками, теперь превратилось в высокие скулы с орлиным носом и аристократической линией подбородка. Его четко очерченные розовые губы были сжаты в тонкую линию.
Он шагнул вперед, возвышаясь надо мной своим высоким телом, и заключил меня в свои объятия. Его белая рубашка полностью промокла от дождя, когда я просунула руки под его пальто, обхватила его за узкую талию и обняла в ответ. От него пахло дождем, лесом и огнем, точно так же, как и пять лет назад. Его сущность запечатлелась в моем сознании.
—Вайолет, - прошептал он в мои волосы, возвращая меня в реальность, когда я сделала еще один глубокий вдох. —Прости, что так долго, но я вернулся и больше никогда тебя не покину.
Снова ощутить его сильные руки, обнимающие меня после долгих пяти лет. Слезы вырвались наружу, когда я запустила пальцы в волосы у основания его шеи.
—Я так сильно скучала по тебе, - прошептала я ему в шею, мое тело дрожало от шока, что он стоял здесь, в нашем дверном проеме. Какая-то часть меня не могла смириться с этим, и все же он был здесь, в моих объятиях.
Он уже не был тем хрупким, сломленным мальчиком с опухшим левым глазом и разбитой нижней губой, которого утащили за то, что он защищал меня.
—Я знаю, - сказал он, отстраняясь и пристально глядя мне в глаза. - Я тоже очень по тебе скучал. Но я больше никогда никуда не уйду.
В его словах было обещание, и Кристиан, которого я знала, сдержал бы это обещание, даже если бы ему пришлось пожертвовать собой, чтобы защитить его. —Я вернулся навсегда, Вайолет.
2
Кристиан
Мое тело задрожало, когда она заключила меня в объятия. От нее пахло дождем и горькими розами. Это было все равно что дышать прошлым. Я ждал этого момента с тех пор, как они утащили меня в эту гребаную дыру.
Вайолет. О, Вайолет.
Я держал в секрете, что вернусь домой через несколько недель, потому что не был уверен, как она отреагирует.
Она явно изменилась с тех пор, как я видел ее в последний раз. Ее черные волосы были длиннее, а под ярко-голубыми глазами залегли темные круги. Маленькие лодочки, которые она раньше носила, теперь были заменены на высокие черные каблуки. Я перевел взгляд на ее длинные обнаженные ноги. Ее платья тоже были короче. И все же в ней было что-то совершенно другое, чего я никак не мог уловить. Я увидел это, когда она отстранилась и обхватила себя маленькими ручками за талию. Я встретился с ней взглядом, ища чего-то, но она отвела взгяд от моих глаз и вместо этого уставилась в землю, и я не мог сказать, о чем она думала. Мне было нетрудно прочитать ее, но, возможно, меня слишком долго не было. Вайолет никогда не пряталась от меня. Я был единственным, кто понимал ее.
—Мы должны устроить пир сегодня вечером, - сказала она, протягивая руку и хватая меня за руку своими прохладными пальцами.
Я заметил, что она все еще носила серебряное кольцо на указательном пальце. Такое же, как на моем указательном пальце. Когда мы были моложе, мы были на чердаке, который был одним из наших немногих любимых мест для времяпрепровождения, когда нашли кольца в старой пыльной коробке.
Мы надели их и поклялись никогда больше не снимать. Это был наш секрет и нечто такое, что навсегда скрепило нашу связь.
—Что именно мы празднуем? - спросила Джудит.
Наша тетя. Я даже не подозревал о ее гребаном существовании, пока Вайолет не написала мне о том, что она приехала погостить в поместье пять лет назад. Она была нашим единственным законным опекуном.
Я даже не уверен, почему она была здесь. Нам с Вайолет обоим было уже по восемнадцать, и, согласно завещанию моего деда, если с нашими родителями когда-нибудь что-нибудь случится, наследство перейдет к нам с Вайолет немедленно, как только мы оба достигнем совершеннолетия.
Что ж, я, конечно, надеялся, что Джудит понравилось последнее время ее пребывания здесь, потому что, судя по тому, что рассказала мне Вайолет, эта женщина - невыносимая сука.
Я наблюдал, как улыбка сползла с лица Вайолет, но я сжал ее руку, и она снова взглянула на меня. На ее губах появилась легкая улыбка. Внутри меня было что—то — что—то чудовищное — что ненавидело - претило - видеть, как моя сестра страдает. Я поклялся, что никогда больше не позволю ей пострадать. Даже если это означало, что я совершу что-то ужасное.