— Чур она моя, — крикнул Слейт, когда повис на одной руке.
— Как насчет того, чтобы мы позволили ей решить это? — сказал Карл, прыгнув три фута вниз на выступ. Он легко это сделал одной рукой, пока второй удерживал спящую красавицу. — Как ты думаешь, ей понравится горячий парень, который спас ее или его саркастический приятель?
— Она спит! — сказал Слейт, пытаясь догнать. — И мы выглядим одинаково. Я просто скажу ей, что это я ее спас.
— Давайте сначала спасем ее, — сказал Карл, покачав головой. — прежде чем мы начнем бороться за честь.
Они молча спустились вниз, и Карл положил ее на плоский камень, когда она была благополучно доставлена на землю. Он встал рядом со Слейтом, и они оба стояли рядом, уставившись на нее, и их сердца колотились. Она была красивой. Немного потной и вся в грязи и царапинах, но тем не менее красивой. Даже Слейт был безмолвным на этот раз.
Она была милой и мясистой, точной такой же, как женщины, которых любят медведи оборотни. Ее бедра были большими и полными, идеально подходящими чтобы поместиться в руках. Карл уже чувствовал, что твердеет просто, глядя на нее.
Ох, нет. Слейт смотрел на нее так же. Это была именно та девушка, которую Карл представлял им обоим. Она была идеальна, чтобы завершить триаду, если Слейт не будет так упрям и настойчив на том, чтобы иметь свою пару.
Женщина застонала, когда открыла глаза, и они оба упали на колени с каждой стороны от нее.
— Я умерла? — спросила она, глядя то на одного, то на другого.
— Ты красивая, как ангел, — сказал Слейт, — но ты определенно не умерла.
Черт. Почему я не подумал о хорошей фразе?
— Дай проверить, — сказала она, протягивая обе руки. Она опустила кончики пальцев на каждый из их прессов, закрывая глаза и улыбаясь.
— Как это может помочь тебе определить умерла ты или нет? — спросил Карл.
— Не поможет, — сказала она с усмешкой. — Я просто праздную, что жива.
Она села и глубоко вздохнула, когда подняла глаза на устрашающую гору перед ней.
— Пошла ты — сказала она, показываю средний палец горе. — Сучка.
Карл и Слейт засмеялись.
— Хочешь, чтобы я побил ее для тебя? — спросил Карл.
— Неа, — сказала она, вставая и тряся руками, смутившись. — Она моя. Спасибо, ребята, — сказала она, осматривая их сверху вниз. — Я думала, вы двое умерли. Ну вы знаете, поскольку вы спрыгнули со скалы без парашютов.
Она посмотрела на сломанные деревья, которые Слейт сломал пополам своей головой.
— Как вы, ребята, остались живы?
Взгляд у Слейта стал беспокойным, когда Карл думал об объяснении, которое не раскроет их сверхъестественных генов.
— Вы, ребята, оборотни? — спросила она, забавно глядя на них.
Карл сглотнул.
— Ты знаешь об оборотнях?
Ее лицо озарилось.
— Вы оборотни. Вау, это так здорово. Какие? Енот? Осел?
Лицо Слейта исказилось от отвращения. Он думал, что, находиться ниже сверх хищников было оскорблением.
— Мы оборотни медведи, — сказал он, подняв подбородок в воздухе.
Карл только покачал головой. Торн обозлился бы, узнав, что Слейт рассказывает незнакомым людям, что они оборотни. Но по какой-то странной причине Карл был счастлив, что она узнала.
— У моей подруги в средней школе была двоюродная сестра, которая была оборотнем оленем, — объяснила она. — Она впервые изменилась в доме моей подруги во время ночевки. Это было потрясающе.
С ней было весело разговаривать, но она была вся в небольших царапинах и синяках. Это разбивало сердце Карла, видя ее едва живой. Он действительно хотел вдеть ее едва живой, но подругой причине.
— Мы должны доставить тебя в больницу, — сказал он.
— Вы должны отвезти меня в бар, — ответила она со смехом. — Мне нужен напиток после этого. Или, может быть, дюжина.
— Давай сделаем это, — сказал Слейт, расправляя плечи и демонстрируя руки. Карл почувствовал приступ зависти, увидев, как она смотрела на его бицепсы. — Мы можем вернуться к нам и отпраздновать, что живы. У нас есть пиво и вино.
— И еда? — спросила она с лицом полной надежды.
— И еда, — кивнул Карл.
Ее великолепное лицо озарилось улыбкой.
— Обычно я не хожу со странными мужчинами, но вы бы не спасли мне жизнь, чтобы убить меня через несколько часов, не так ли? Поехали!
Карл широко улыбнулся, когда легкость наступила в его груди. Она пойдет на их ранчо. Казалось, что это судьба.