— Привет, Семен, — сказал Веня, — посиди с нами. И покажи свое замечательное изобретение.
— Буду рад, — коротко ответил человек, и вошел в круг света. У него оказалось худое бледное лицо, растрепанные коротко остриженные волосы и сдержанно-доброжелательная улыбка.
— Это Маша и Вова, хранители музея. А это Артем, Лена, Галя и Тарас, наши гости с большой земли. А этот полночный странник — Семен, слесарь и изобретатель.
— А я вас уже видел, — сказал Вова, — вы предупреждали меня о провокаторах.
— Было дело, — белозубо улыбнувшись, согласился Семен.
— Садись с нами, пожалуйста, — сказала Маша, — только стул захвати из кухни.
Семен вернулся со стулом и стаканом с тарелкой. Поглядев на стол, он с искренним удивлением сказал, — а я и не подозревал, что такой голодный!
Лена засмеялась, — ешьте скорей, а потом покажите нам свой инструмент! Я никогда подобного не слышала!
— Смотрите, — он выудил из кармана маленькую черную коробочку, — вот тут семь кнопок, это ноты. А регулятор сбоку для октав. Я сам придумал! — с гордостью добавил он и передал инструмент Лене.
Так они сидели под звездами, среди ветхих колонн, пили искристое шампанское, а ветерок доносил до них запахи трав и реки. Время от времени кто-нибудь с помощью изобретения Семена издавал тонкий, печальный и очень красивый звук, всякий раз приходящийся исключительно к месту. Над домом взошла огромная, голубовато-белая, полупрозрачная луна. Библиотекарь с Семеном собрались домой. Простились тепло и даже с сентиментальной нежностью. Веня и слесарь быстро скрылись в темноте, но до них долго еще доносились звуки наигрываемой Семеном на ходу мелодии.
Остальные, посидев еще немного, разошлись по комнатам — затягивать вечер означало только все испортить. Они заснули легко и быстро, а ночью им виделись тревожные и радостные видения.
Утром в Крайск вошли танки.
Андрей Григорьевич дрожащей рукой вытащил сигарету, закурил и тут же затушил с отвращением. Так, я зашел в кабинет, снял пиджак — вот он висит, выложил на стол документы, ключи и пистолет… Фсбшник заглянул на всякий случай под стол и тяжело вздохнул.
— Отдай пистолет, сволочь, — мрачно сказал он.
— Не отдам, — совершенно обыденно ответили в пустом кабинете, — обойдешься.
— Хорошо, — угрожающе ответил фсбшник, — хорошо же.
Он подхватил пиджак, сунул в карман мобильник и твердым, чеканным шагом вышел из кабинета.
Навстречу по коридору бежал лейтенантик — совсем еще молодой, только-только из Академии. Ага! — подумал Андрей Григорьич.
— Ээ… Сережа.
— Да, товарищ полковник, — лейтенант остановился, преданно глядя в глаза.
— Обыщи мой кабинет. По всей должностной инструкции. Бумаги не смотри. Найти нужно оружие.
— Взрывчатка? — загорелся лейтенантик.
Андрей Григорьич вздохнул, — найдешь взрывчатку — тоже хорошо. Но вообще ищи пистолет. Макаров, табельный.
— Андрей Григорьич, вы что, табельное потеряли? — разочарованно спросил лейтенант.
— Не потерял, а украли, — отрезал фсбшник, — но надо проверить. Все, выполнять.
— Так точно, товарищ полковник, — отвечал лейтенант. В глазах его сквозило легкое презрение.
Идиот! Все кругом идиоты! — яростно думал Андрей Григорьич, выходя из здания. В гулком, отделанном серым мрамором вестибюле, он уселся на холодную лавочку и вытащил телефон.
— Алло.
— Здравствуйте, Геннадий Андреевич. Что там с городом этим? Новости есть?
— Блокировали основные выезды. Задержали несколько человек, пытавшихся пройти к нам. Говорят, журналисты.
— Где они сейчас?
— В местной полиции. К допросу пока не приступали.
Андрей Григорьевич скрипнул зубами, выругался про себя (еле сдержался, чтобы не вслух), — у тебя какой приказ был? — перешел на «ты» он.
— Блокировать выезды из города.
— Блокировать выезды из города, — согласился Андрей Григорьевич, — а журналистов задерживать у тебя приказ был?
— Не было, но…
— Значит, так. Огласке неисполнение тобой приказа и несанкционированное задержание граждан я придавать не буду. Но если хоть малейший шум, если хоть одна статейка, хоть одна жалоба — ты делаешь публичное заявление о том, что вопреки прямым указаниям руководства, по собственной инициативе задержал данных граждан. Понял?
— Понял, Андрей Григорьевич. Но они никакие не граждане, документов у них нет, даже журналистских карточек, кстати.
— Это уже не тебе решать, граждане они или нет. Переведи их в какую-нибудь гостиницу, что ли. Устрой покомфортнее. Но охрану все-таки приставь.