Вова, стоявший тут же, в толпе, вдруг узнал ее голос — это была та самая девушка из мэрии, что когда-то предлагала ему вакансию вагоновожатого трамвая и начальника департамента по безопасности и чему-то там еще.
Близнецы вдруг, не сговариваясь, начали проталкиваться вперед.
— Эй, вы куда? — встревожено спросил Артем.
— Надо, — обернулась Гипнос, — пора.
Артем двинулся за ними, Лена и стоявшие тут же Вова с Машей — то же.
— То есть вы не признаете юрисдикцию федеральной прокуратуры? — вкрадчиво спросил тем временем человечек.
Темноволосая девушка махнула рукой и досадливо ответила, — иди ты к черту, болван.
В толпе засмеялись, кое-кто из бойцов поддержал.
— Бойцы, в машины! — страшно заорал секретарь. Ему подчинились, но стоявшее над толпой неумолчное фырчание моторов стихло — это солдаты, не сговариваясь, выключили двигатели.
И в наступившей тишине из толпы протолкнулись близнецы, секундой позже позади них встали Артем, Лена, Маша и Вова.
— Ага, — сказал человечек и вынул из кармана черный маленький пистолет, — идите сюда, к машине.
Близнецы молча смотрели на него.
Человечек поднял пистолет, — идите, или я выстрелю.
Люди молчали, молчали моторы грозных танков. Смолк даже ветер и в глухой, ватной тишине вдруг отчетливо хлопнул выстрел.
Человечек, крикнув пронзительно, упал. За его спиной поднимался Авдотьев.
Сделав шаг вперед, он невзначай наступил на черный пистолетик, к которому уже тянулась бледная ручка упорного секретаря.
— Граждане! — он вдруг смутился перед всеми этими людьми, которых он совсем не знал. И еще ему тяжело было отвести взгляд от лица встрепанной темноволосой девушки, спорившей с человечком, — оружие было применено совершенно законно, для защиты граждан от посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни. Танки сейчас уезжают. Но я бы хотел остаться. Я офицер ФСБ и мог бы помочь при повторении подобных… инцидентов. Гм… — Авдотьев откашлялся, наконец отвернулся от красивой девушки (а то уж неудобно было), — если вы не против, — наконец закончил он.
Толпа взорвалась ликующими криками, вылезший из танка командир помог погрузить невнятно хрипящего человечка в машину.
— Молодец, — сказал полковник, — но мы бы не стали стрелять, — с гордостью продолжил он, — настрелялись, хватит.
Авдотьев, улыбнувшись, кивнул.
— Приказ, ты, конечно, за меня отдал, но один черт уезжаем, — он подмигнул Авдотьеву и хлопнул по плечу, — бывай.
— До свиданья, — вежливо попрощался Авдотьев.
Впрочем, танки пока не уезжали и нескоро бы еще смогли уехать — их окружила бурлящая толпа, бойцы повылезали из машин. Кажется, начинался праздник.
К Авдотьеву подошла темноволосая девушка, на белой чистой коже проступил румянец, глаза взволнованно сверкали, — большое спасибо! Оставайтесь обязательно, я… мы будем очень рады.
У Авдотьева в груди разлилась теплая мурлыкающая радость. Он даже глаза на секунду зажмурил.
Вокруг светило весеннее солнце, вокруг шумели и улыбались люди, и ветер приносил свежие и чистые запахи реки и просыпающихся садов. Высоко над их головами, в чистом светлом небе пролетал косяк крупных птиц — дикие гуси возвращались на север.
— Ну что? — спросил Артем, — конец?
— Начало, — ответила Гипнос.
И Танатос подтвердил, — это только начало.